Разъехались. Копьё наперевес
И мчатся друг на друга вихрем в поле.
И сшиблись, словно грянул гром с небес,
И эхо прокатилось на просторе.
И сэр Тристрам в слепящем свете дня,
Противника ударом сверг с коня.
Но сэр Брюнор решительно на ноги
Поднялся и к Тристраму подскочил.
Он в бок коня Тристрама поразил.
Тяжёлый меч в руке его не дрогнул.
Но сэр Тристрам был скорым. Он сумел
Освободится от стремян. Взлетел,
Готовый к новой схватке, словно сокол!
И, как два вепря, ринулись они
В смертельный бой. Кидались друг на друга
С умением, как рыцари одни
Разить умеют, не сходя из круга.
С искусством тонким мощный сэр Тристрам
Рубил врага и защищался сам.
Ведь сэр Брюнор боец был из известных.
Немало рыцарей он погубил.
Досадно было, что на свете жил
Сей кровожадный, мерзкий деспот местный.
И так они сражались два часа.
Кровавая за ними полоса
Тянулась по траве – их след совместный.
Но сэр Брюнор внезапно набежал,
Схватил в объятья мощные Тристрама.
Большим он силачом себя считал.
И верил, что сильнее всех упрямо.
На самом деле, всех сильней был там,
Средь рыцарей известных, сэр Тристрам.
Превосходил он сэра Ланселота
По мощи мышц, по дивной силе рук.
И лишь дыханьем всех сильней вокруг
Сэр Ланселот. Он прочих превосходит.
И сэр Тристрам противника пригнул
И прочь со страшной силой отшвырнул.
Тот грянул ниц. В сознанье не приходит.
Завязки шлема тотчас распустил,
Отбросил шлем, и голову Брюнору
Одним ударом лихо отрубил
Печальный сэр Тристрам, по уговору.
И все из замка подошли в нему,
Как будто к властелину своему.
И, поклонившись, рыцаря просили,
Чтоб в замке, хоть недолго, он пожил,
Обычай мерзкий тот искоренил,
С которым много лет здесь в страхе жили.
И, прежде, чем морской продолжить путь,
Тристрам остался в замке отдохнуть.
Они с Изольдой вместе так решили.
Сэр Галахальт, Высокородный Принц,
Сын герцога убитого Брюнора,
Не посещавший никогда границ
Отцова замка и его просторов,
Весть получил о гибели отца –
Подробности бесславного конца.
К Рыданий Замку тотчас он примчался.
С ним славный С-Сотней-Рыцарей Король.
На сердце нестихающая боль
Готов он за родителей сражаться!
И сэр Тристрам был вызван им на бой.
Тот бой был предначертанным судьбой.
Сэр Галахальт обязан с ним сражаться!
И к бою изготовились они.
Коня вперёд, что силы, каждый гонит.
Удар, как гром. И Господи храни!
Забились на земле, храпят их кони!
Из сёдел выбираются с трудом.
Но каждый прикрывается щитом.
И наголо мечи, гремят удары,
Пытаясь щит и латы прорубить.
Полдня борьбы. Кому из них не жить?
Зачем дерётся насмерть эта пара?
Но вот удвоил силы сэр Тристрам.
Пошёл вперёд. Он наседает сам,
Ведомый в бой своим природным даром.
Сэр Галахальт едва выносит боль.
Ещё немного. Гибель неизбежна.
Но в поле С-Сотней-Рыцарей-Король
Примчался выручать его поспешно.
Увидел эти силы сэр Тристрам,
И молвил Галахальту: «Стыд и срам
Позволить вашим людям нападенье
На одного меня. И в этот час
Вы совершите, видно в первый раз,
От рыцарских законов отступленье!
Ведь благородным вы казались мне»!
«И да поможет Бог! Я весь в огне,–
Сказал сэр Галахальт – За мной решенье!
Теперь нельзя поделать ничего:
Вы в плен сдадитесь, или же умрёте»!
«Придётся сдаться: сто на одного!
Понятно, что тогда вы предпочтёте!–
Промолвил сэр Тристрам, – Я уступлю
А плен уж как-нибудь перетерплю.
Пока мне рано думать о могиле,
Но, знай, победа эта не твоя,
И ради жизни подчиняюсь я
Твоих людей несокрушимой силе»!
За остриё свой меч он верный взял
И рукоятью Принцу передал.
И рыцари Тристрама окружили.
Наброситься хотели на него.
«Назад! – сказал сэр Галахальт, – Спокойно!
Я жизнь ему дарую. Своего
Я слова не нарушу. Он достойно
Сражался. И меня бы одолел,
Когда бы ваш отряд не подоспел»!
«Позор вам! – закричал король с презреньем,–
Ведь он убил отца и вашу мать!
Такое никому нельзя прощать!
И умереть он должен без сомненья»!
«Его я сильно не могу винить, –
Сказал сэр Галахальт,– Ведь, чтобы жить,
Он должен был с отцом вести сраженье.
Отец его в темнице содержал
И к поединку с ним потом принудил.
Он рыцарей проезжих убивал,
А дам казнил. Об этом знают люди.
Такой позорный здесь обычай был.
Ни разу я отца не посетил».
«О, да! – Сказал король,– обычай мерзкий»!
«А рыцарь сей, – продолжил Галахальт,–
Чист предо мной, прозрачен, как хрусталь.
К тому есть много оснований веских!
По благородству лишь сэр Ланселот
В сравненье с этим рыцарем идёт.
Он благородней многих, нам известных!
Теперь, любезный рыцарь, вас прошу,
Откройте ваше имя, расскажите
Куда стремитесь вы. И провожу
Я вас в дорогу, только захотите».
«Я сэр Тристрам Лионский,– был ответ. –
Король Марк Корнуэльский, наш сосед,
Послал меня в Ирландию с заданьем
Там королю Ангвисансу сказать,
Что дочь его он в жёны хочет взять,
И привезти невесту по желанью.
Она со мною едет в Корнуэлл.
Всё так идёт, как Марк того хотел.
Теперь король томится в ожиданье.
Прекрасною Изольдою зовут
Дочь короля Ангвисанса. Со мною
Она в темнице содержалась тут.
И счастлив видеть я её живою»!
Сэр Галахальт тогда ему сказал:
«Я доблестнее рыцаря не знал!
Сэр Ланселот давно считался лучшим.
Теперь я знаю: есть ещё один
Столь доблестный и мощный паладин!
И это сэр Тристрам – боец могучий!
Желаю вам удачи на путях,
На землях наших и в чужих краях,
Пусть разойдутся в небе злые тучи!
И если вы дадите слово мне
Явиться к сэру Ланселоту лично
И быть при нём в пиру ли, на войне,
То ныне вы свободны безгранично.
Я вас и вашу даму отпущу.
Отцу же я позора не прощу.
И обещаю: никогда отныне
Обычай прежний не воскреснет здесь.
Тому порукой жизнь моя и честь»!
«Сэр, должен вам сказать, я утром принял
За сэра Ланселота вас в бою.
И опасался я за жизнь свою.
Я почитаю Ланселота имя
И обещаю вам, его найду
И дружбу заключу с ним непременно!
Хочу делить с ним радость и беду.
Быть с сэром Ланселотом неизменно!
Из всех живущих рыцарей его
Я почитаю более всего! –
Так Галахальту сэр Тристрам ответил.
А между тем в тот замок весть пришла
И до могучих рыцарей дошла:
Король Карадос, сказано в ней, встретил
Сэра Гавейна и сражался с ним.
Король Карадос – мощный исполин.
Гавейна он едва не предал смерти.
Удар – и сэр Гавейн лишился чувств:
В седле он остаётся без сознанья.
Лишь стон исходит из кровавых уст,
Но боли он не чует, нет страданья.
Король Карадос мощною рукой
Стащил Гавейна из седла долой.
И к луке своего седла верёвкой
Безжизненное тело привязал
И с ним по лесу к замку поскакал,
Придерживая раненного ловко.
И впереди последний поворот,
Но на дороге сам сэр Ланселот
Ему навстречу. С рыцарской сноровкой
Привязанного к луке узнаёт.
«О, сэр Гавейн! Я вижу плохо дело! –
Воскликнул удивлённый Лансеклот,–
Что странно так вам ездить захотелось»?
Очнулся сэр Гавейн. И вот ответ:
«Дела мои!? На свете хуже нет!
И, если можно, вы мне помогите.
Но, коль не вы, то сэр Тристрам бы мог
Меня теперь спасти, но видит Бог–
Вы здесь один, и вы меня спасите»!
От слов Гавейна грустен Ланселот.
Но тотчас он Карадоса зовёт:
«Вы рыцаря на землю опустите!
Попробуйте сразиться тут со мной»!
«Глупец! – сказал король,– С тобою так же
Я поступлю, хоть ты большой герой!
Да будь ты этого сильнее дважды,
Я всё равно разделаюсь с тобой!
«Что ж, нападай! Посмотрим кто кого! –
Сказал сэр Ланселот.– Всё будет просто»!
Тут пленника Карадос повязал,
На землю сбросил и неспешно взял
Копьё у своего оруженосца.
Отъехал для разгона и – вперёд!
Лавина смертоносная идёт,
Грозя венцом губительным и острым!
И сшиблись. Копья в щепу разнесло.
Верхами на мечах они сражались.
Но побеждают мощь и мастерство.
Сэр Ланселот рубил, отбросив жалость.
И вскоре сэр Карадос получил
Удар по шлему. С ним и завершил
Король Карадос жизнь свою земную.
Сэр Ланселот стащил его с коня,
Сам спешился, судьбу свою кляня,
За участь неприятную такую,
И голову упрямую отсёк –
Спесивцам и предателям урок.
Затем Гавейна развязал, тоскуя.
Рассказ об этом услыхали все:
Сэр Галахальт, и сэр Тристрам и люди.
Сэр Ланселот предстал во всей красе.
Такую славу всякий не добудет!
«Хотел бы я, – промолвил сэр Тристрам, –
С ним рядом быть, и оказаться там,
Где первый Рыцарь Ланселот Озёрный
Живёт и дышит, подвиги вершит.
Я у него, как верный друг и щит,
Готов учиться долго и упорно!
Но даму я обязан отвезти
И уж давно мы были бы в пути,
Когда б не эти дни и плен позорный»…