И вот готово всё для переезда.
В Кардифф уже согнали корабли
И рыцари сошлись со всей земли.
А сэр Гавейн пылает жаждой мести.
К отплытию готов король Артур.
На сердце груз. Печален он и хмур.
Не хочется идти на Ланселота.
А сей поход – Гавейнова забота.
Но войско возглавляет сам король.
Подчас он ненавидит эту роль.
И сэра Мордреда король назначил
Правителем Английской всей земли.
Сынам лишь доверяли короли,
Лишь крайне редко делали иначе.
И сыну, сэру Мордреду, страну
Король вручил, уехав на войну.
И королеву под его начало
Он отдал, расставаясь у причала.
Суда отплыли. И теперь один
У Англии остался властелин.
И море переплыл король с войсками.
На землях сэра Ланселота он.
Пожары, грабежи, и плач, и стон.
В душе Гавейна радостное пламя.
Узнав об этом тотчас Ланселот
К себе друзей – соратников зовёт.
«Позор и стыд нам, в том, что допускаем
Разор земель. Ведь все мы твёрдо знаем,–
Сказал сэр Борс,– Пощады не видать
От тех, кто нас мечтает убивать».
Сэр Лионель разумный, осторожный
Сказал: «Сэр Ланселот, мой господин,
Давайте в замках мы повременим.
За стенами достать нас невозможно.
Ведь очень скоро к нам придёт зима.
С противником расправится сама.
Союзник наш дожди и зимний холод,
Второй союзник наступивший голод.
Противник ослабеет, и тогда
Мы нападём и сможем без труда
Их перерезать, как овец в загоне,
Чтоб навсегда запомнили они
Своих «побед» безрадостные дни!
Их лучший цвет в крови своей утонет»!
Сэр Багдемагус, рыцарь и король
Сказал при всех: «Мой сэр, на сердце боль.
Учтивость ваша вскоре всех погубит.
Ведь за неё Гавейн вас не полюбит.
Но если дальше будет так идти,
То гибель ждёт нас всех в конце пути.
И если мы скрываться в норах будем,
Противник доберётся и до нас.
Известно, так бывало много раз.
Мы в замках сидя, славы не добудем»!
Затем взял слово рыцарь Галихуд:
«Спасти нас может только ратный труд!
Нас королевской крови здесь немало.
Нам прятаться за стены не пристало!
Позвольте нам на поле выйти к ним,
Разделаться с противником своим!
Как должно рыцарям врага мы встретим,
Да так, что проклянут они тот час,
Когда пришли сюда унизить нас.
И лето будет их последним летом»!
Тогда заговорил сэр Ланселот:
«Любезные, к большой войне ведёт
Дорога жизни. Но хочу, чтоб знали:
По вере братья здесь на нас напали.
Я б не хотел из замка выезжать –
Кровь христиан на поле проливать.
Однако разориться могут земли,
Чтоб армии большие прокормить.
Такое здесь однажды пережить
Уже пришлось, и боле не приемлю
Того что было встарь, когда на нас
Напал король соседний Клаудас.
Сэр Бан – король, отец мой, с ним сражался.
И дядя мой сэр Борс – король с ним дрался.
Но мы покуда в поле не пойдём.
Послание Артуру отошлём.
Предложим господину примиренье.
Ведь мир желанней постоянных войн.
И это подтвердит из вас любой.
Надеюсь, это верное решенье»!
Сэр Ланселот девицу отрядил.
С ней для поддержки карлика пустил,
Чтоб короля Артура посетили
И просьбу Ланселота огласили:
Его земель не жечь, не воевать
И христиан зазря не убивать.
На лошади девица в путь пустилась,
А карлик сбоку от неё бежал.
И вот, когда вечерний час настал,
У лагеря Артура очутились.
Король Артур сидел в своём шатре.
И на вечерней розовой заре
К его шатру подъехала девица.
Учтивые её встречают лица.
Лукан-Дворецкий ей сойти помог.
Коня отправил за душистый стог.
«Вы прибыли, прекрасная девица,
От сэра Ланселота?– «От него!–
Ответила девица,– Для того,
Чтоб с королём Артуром объясниться».
«Увы,– промолвил грустно сэр Лукан,–
Король Артур желал бы мира сам,
Но сэр Гавейн до мира не допустит.
Он рвётся в бой, и с каждым днём всё пуще.
Молю я Бога, чтоб вам преуспеть
И отвести с земель Французских смерть!
Мы сэра Ланселота почитаем
За лучшего из рыцарей земли!
С ним в мире жить хотели б и могли,
Но сэр Гавейн. Он в злобе несгибаем».
И сэр Лукан в шатёр её отвёл.
Король Артур в шатре беседу вёл.
С племянником Гавейном в тишине он
Считал потери под французским небом.
Речь кончила девица, всё сказав.
И слёзы набежали на глаза
И короля и лордов, здесь стоявших.
И короля все стали призывать
Мириться с Ланселотом, чтоб опять
Порядок возродился настоящий.
Но сэр Гавейн поднялся и сказал:
«Он мира запросил, я так и знал!
Но вы, мой господин, родной мой дядя,
Что сделаете вы, на это глядя?
Неужто повернёте вы назад,
Как рыцари уныло здесь твердят,
Теперь, когда столь далеко зашли мы?
О вас со смехом станут говорить,
Весь мир презреньем может вас облить,
Хотя недавно были вы любимы»!
«Я поступлю по вашему совету,
Племянник мой,– король сказал в ответ.
Теперь для нас назад дороги нет.
Мы всё решим до окончанья лета.
Мне отказать ей, знайте, нелегко,
Но раз уж я зашёл так далеко,
То дать ответ ей вам я поручаю.
Ведь, что сказать, по правде, сам не знаю.
Так благородны все слова её.
Душа в них Ланселота узнаёт»!
И сэр Гавейн тогда сказал девице:
«Пусть знает ваш правитель Ланселот,
Что впрок посольство это не пойдёт.
Ему над ним не стоило трудиться.
Скажите, что я рыцарством клянусь
Преследовать, покуда не добьюсь
Над ним победы, или пораженья.
Смерть одного из нас – моё решенье»!
Заплакала девица, а потом
Пошла с Луканом за своим конём.
Под утро возвратилась к Ланселоту.
Тот в старом замке с рыцарями был.
Когда ответ услышал, загрустил,
Как будто ждал хорошего чего-то.
Сбежали слёзы по его щекам,
Но стал внимать он рыцарей словам:
«Сэр Ланселот, зачем вы загрустили?
Вы вспомните о нашей общей силе!
Припомните, кто сами вы такой!
Так вызовем врага на смертный бой!
Померяемся силами на воле»!
«Бои на воле! Только и всего!–
Воскликнул Ланселот,– И что с того,
Что будут гибнуть рыцари на поле?!
Скажу открыто, чтобы каждый знал:
Сражаться я совсем бы не желал
На этот раз. И есть тому причина.
Король Артур любил меня, как сына.
И в рыцари меня он посвятил.
И много лет, я не жалея сил
За честь его Двора с врагами дрался.
За Круглый Стол я спуску не давал.
С врагами, кто на наших нападал,
Безудержно, не думая, сражался.
Вот почему, должны все это знать,
Сраженья с ним я буду избегать.
Пред ним я обращаться стану в бегство.
И лишь когда совсем уж станет тесно,
Начну обороняться, нападать,
Его удары честно отбивать.
И в этом всем нам будет больше чести,
Чем биться с благородным королём,
Ведь много лет стояли мы при нём
И в славных битвах с ним сражались вместе».
Пусть многие на этом не сошлись,
Но рыцари на отдых разошлись…
Вверх