Леонид Михелев
поэтические произведения, проза
романсы и песни о любви

Главная | Смерть Артура | Книга пятая. Книга о сэре Тристраме Лионском | Книга о сэре Тристраме Лионском. Глава 8 | Книга о сэре Тристраме Лионском Глава 8-3

Книга о сэре Тристраме Лионском Глава 8-3

И Александра в замок привезли.
Фея Моргана раны осмотрела,
Промыла их снаружи и внутри
И притираньем жгучим обогрела,
Да так, что Александр стерпел едва:
От боли помутилась голова.
Назавтра вновь она к нему явилась.
И снадобье другое принесла,
И тотчас же всю боль его сняла.
Как будто мука только лишь приснилась!
Девица тут к Моргане подошла,
Что замка здесь владелицей была.
За помощью к Моргане обратилась:

«Молю вас, помогите сделать так,
Чтоб рыцарь Александр на мне женился!
Мечтаю, чтоб он сделал этот шаг.
Ведь права он оружием добился»!
«Увидите потом вы мой ответ,–
Сказала Фея, – Возражений нет»!
И к сэру Александру поскорее.
И научила, чтоб ответил он,
Что славным предложением польщён,
Но он не может обвенчаться с нею.
«Она для вас не лучшая жена.
Поверьте мне, не пара вам она, –
Так Александру объяснила Фея.

И та девица утром подошла
В покой, где Александра содержала.
Себе в мужья в беседе позвала
И все слова признания сказала.
«Девица, – Александр ответил ей, –
Прости, но нет любви в душе моей,
Я молод, не готов ещё жениться»!
«Сэр, – говорит она ему тогда, –
Не женитесь на мне вы никогда,
Но вы – меня завоевавший рыцарь!
А потому, прошу меня отдать
Женою рыцарю, что мне подстать.
Он верный друг, а лет ему под тридцать.

Сэр Герин Толстый. Восемь лет назад
Просил моей руки он. Ждёт решенья».
«От всей души, – промолвил Александр, –
Я вам даю моё соизволенье»!
Соединив их руки, обвенчал,
И пожеланья к доброй жизни дал.
Фея Моргана вновь к нему явилась
В повозку с ложа рыцаря ведёт.
Снадобье сонное ему даёт.
Он спал три дня и ничего не снилось
Ему в пути. Но вот прошли те дни
И в Бель-Регард приехали они.
В старинном замке Феи очутились.

Там Фея Александру говорит:
«Желаете ли, рыцарь, исцелиться»?
«Ну, кто бы не желал, когда болит?
И кто б к целителю не обратился?–
Ответил Александр. «Ну, что ж, тогда
Клянитесь, что за год вы никуда
Из замка ни на шаг не отлучитесь.
Что год и день пробудете вы здесь.
И в тот же миг, моя порукой честь,
Вы от своих ранений исцелитесь»!
«О! Я согласен, – Александр сказал,–
И в тот же миг вполне здоровым стал.
И счастлив был, ещё не чуя привязь.

Но вскоре в стенах замка стал грустить.
Раскаиваться в клятве. Ведь теперь он
Не может корнуэльцу Марку мстить.
В деянии своём он не уверен.
Тем временем приехала туда
Девица – хороша и молода,
Племянница Морганы и графиня.
Но этот старый замок Бель-Регард
Её приезду вовсе был не рад,
А жители его пришли в унынье:
Наследница законная она,
Ей власть над замком полная дана,
И замок уничтожить хочет ныне.

Давно известно, что никто иной,
Как эта родовитая девица,
Построить замок думает большой,
Над старым же не станет и трудиться.
Сэр Александр здесь повстречался с ней.
И поделился он тоской своей.
«Ну, что ж, сэр рыцарь, – будьте же готовы,
Весть добрую могу вам сообщить».
«Прошу вас! Ведь не знаю, как мне жить!–
Сейчас я пленник собственного слова»!
«Так знайте, сэр, Моргана держит вас,
Чтоб насладиться с вами всякий раз
Любовью. Тётку радует обнова»!

«Спаси Иисусе! – молвил Александр, –
Скорее оскопить себя позволю,
Чем это наслаждение ей дам!
Но колдовством-то может приневолить»?!
Девица отвечает: «Способ есть
Освободиться, сохранивши честь.
И, если бы меня вы полюбили,
То путь к свободе, я б открыла вам»…
«Я за свободу жизнь свою отдам!–
Воскликнул Александр, – Вы заслужили
Мою любовь! Но говорите, как
Мне поступить, чтоб разошёлся мрак,
Как, не нарушив слова пересилить

Желание Морганы быть со мной»?
«Любезный рыцарь, так она сказала, –
Ведь этот замок по наследству мой,
А я давно снести его желала.
Граф Пазский – это дядя мой и лорд,
Моргану ненавидит. Зол и горд,
Он замок этот до земли разрушит,
Как только я об этом попрошу
И слово дяде веское скажу.
Он злые с ним обычаи порушит.
Сюда три сотни рыцарей придут
И замок диким пламенем сожгут
В саду лишь малый домик не нарушат.

Когда прибудут, вас я буду ждать
У входа потайного возле сада.
Коня велю у дуба привязать,
Доспехи ваши будут там же рядом».
«Задумано прекрасно! – ей сказал
Той вестью оживлённый Александр.
«Вы сможете, не нарушая клятвы,
Прожить здесь год и злополучный день!
Тогда вы для Морганы не мишень,
Избавитесь от Феи алчных взглядов»!
«Вы правы! – Александр торжествовал.
К себе её привлёк. Поцеловал
И делал всё, что им обоим надо.

И столько удовольствия в тот час
Они вдвоём на ложе получили!
И возвращаясь к этому не раз,
Желанья плоти удовлетворили.
И к дяде от неё летит посол,
Чтоб разрушитель к замку подошёл.
А граф давно бы замок уничтожил,
Но по натуре был он не злодей –
Боялся зло племяннице своей
Он прежде причинить. Теперь же может.
И он письмо ей тут же переслал.
И день и час прихода указал.
Сейчас его ничто уж не тревожит.

И вот настал тот день, тот самый час,
Когда рукой умелой подожжённый,
Весь замок запылал. В последний раз
Он обратился к небу удивлённый.
И рухнули стропила и столбы,
И башне не поднять уж головы –
Погибло всё в неистовстве пожара.
Сэр Александр из замка вышел прочь.
В его саду провёл он эту ночь.
Вдали от сокрушающего жара.
Доспехи, конь – всё было там, в саду.
И с грустью он переживал беду,
Но знал, свободу получил недаром.

Когда угасло пламя, Александр
Вооружённый, в рыцарских доспехах,
Из замка вышел, тот покинув сад,
Где переждал пожар и все помехи.
Затем он перед всеми огласил,
Что целый год он, не жалея сил,
Сражаться станет с тем, кто пожелает
Поруганную землю захватить.
И должен будет кровью заплатить,
Любой, кто с этой целью приезжает.
Так слово он своё решил сдержать,
Что раньше поспешил Моргане дать:
«Обещанное рыцарь выполняет»!

И жил вблизи от замка старый граф.
Носил он имя древнее Ансерус.
Он был богат. Имел он добрый нрав,
Но более всего любил без меры
Паломничества в Иерусалим.
И каждый третий год к местам святым
Ходил он, графский замок оставляя.
Паломником прозвал его народ.
И в графском замке без него живёт.
Красы небесной дочь его родная!
Прекрасную Алису берегут.
Ещё её Паломницей зовут.
По имени отца так величают.

И услыхав о том, что возгласил
Сэр Александр, какой всем бросил вызов,
Что землю недоступной объявил,
Разгневалась Прекрасная Алиса.
И к королю Артуру в Камелот
Она, не тратя времени, идёт.
И при дворе Артура объявляет:
Кто одолеет рыцаря в бою,
Что землю охраняет не свою,
Тот все её владенья получает,
А с землями получит и её –
В приданое она их отдаёт.
Узнать ответ скорей она желает!

И рыцари от Круглого Стола
Обрадовались, слыша эти речи:
Она ведь так прекрасна и мила,
И землями брак с нею обеспечен!
Она же повелела возвестить:
По городам и замкам объявить
О твёрдом и незыблемом решенье!
Таким же твёрдом, как три дня назад,
На пепелище дал сэр Александр.
И в душах у обоих нет сомненья!
У места, где сгоревший замок был,
Алисе паж большой шатёр разбил.
Она осталась в нём для наблюденья.

И лишь она расположилась там,
Как рыцарь Круглого Стола явился.
Сэр Саграмур Желанный лично сам
Сразиться с Александром здесь решился.
Вот съехались они. Но сплоховал
Сэр Саграмур: копьё он обломал
Об сэра Александра. Тот же с силой
Ему удар нанёс наверняка,
И отломилась от седла лука,
А сам едва не встретился с могилой!
И видела Алиса этот бой:
«Прекрасен всадник, как никто другой, –
Подумала она, Нетерпеливо

Алиса выбегает из шатра
И за узду коня его хватает.
«Любезный рыцарь, – говорит она, –
В краях у нас тебя никто не знает.
Прошу, открой же мне своё лицо»!
«Согласен. Что досталось от отцов! –
Промолвил Александр, и шлем снимает.
Черты его увидела она,
И в сердце, как из радужного сна,
Любовь к нему немедля возникает!
«О, милосердный Отче Иисус!
Его я полюбила. Ну и пусть!
Никто другой меня не привлекает»!

«Теперь лицо откройте вы своё,–
Сказал ей Александр. И покрывало
Откинула. И, увидав её,
Воскликнул он: «Светлее в мире стало!
О, Иисусе! Здесь, средь бела дня
Нашёл свою возлюбленную я!
О, дама! Вы прекрасней всех на свете!
Клянусь быть верным рыцарем лишь вам!
Любимая! За вас я жизнь отдам!
Теперь за даму сердца я в ответе»!
И друг на друга у чужой земли
Глядели – наглядеться не могли.
И был свидетель встречи летний ветер.

Вверх