И снова к королю мы обратимся.
Когда король Артур про всё узнал:
Как королеву Ланселот спасал,
У стен Карлайля яростно рубился,
Сражался, не жалея никого –
Погибло много от руки его,
Что сэр Гарет и Гахерис убиты,
А их тела среди других открыты,
Он, чувств лишившись, на ковёр упал.
Когда очнулся, горестно сказал:
«Зачем на голове ношу корону?
Увы! Дружины рыцарей уж нет!
Оставив на земле свой яркий след,
Они наш Круглый Стол покинуть склонны!
Я за два дня лишился сорока!
Всех поразила мощная рука
Разгневанного сэра Ланселота,
Кого любил я более кого-то!
Но сэр Гавейн пока не должен знать
О смерти братьев. Я прошу молчать,
О гибели Гарета с Гахерисом.
Ему безмерно дорог сэр Гарет,
А лучше Гахериса брата нет!
Узнав, он может разума лишиться!
Но почему двух братьев тот убил?
Ведь сэр Гарет всегда его любил
И чтил превыше всех людей на свете!
Сэр Гахерис? Неясны жертвы эти»!
«Всё это так, сказали все тогда,–
Их поразила общая беда:
Сэр Ланселот громил в пылу сраженья,
Не разбирая в схватке ничего,
Не видя пред собою никого!
И братьев не узнал он, без сомненья»!
«Их гибель всё равно его вина!–
Сказал король,– За ней придёт война,
Смертельная война погубит многих,
По всем краям пройдут её дороги!
Лишь только сэр Гавейн получит весть
О смерти братьев, тотчас в сердце месть
Вскипит неукротимою волною!
Я сам, пока жив будет Ланселот,
Пока его не уничтожу род,
Не буду знать ни мира, ни покоя!
Племянник сэр Гавейн, на этот раз
Промедлить и простить его не даст.
И будет так, ещё в бегущем лете:
Один из нас не будет жить на свете.
Он, или я – теперь другого нет.
Спаси нас, Боже, от грядущих бед!
И, знайте, никогда ещё, как ныне,
Не сокрушалось сердце у меня.
И я скорблю, судьбу свою кляня,
О том, что вскоре буду, как в пустыне!
Ведь добрых рыцарей я потерял,
Свою дружину, что любя собрал.
Потеря эта горше мне стократно,
Чем королевы тяжкая утрата.
Найти смогу довольно королев.
Немало в мире есть прекрасных дев,
Но добрых рыцарей собрать дружину
Мне не по силам больше никогда!
И это в жизни главная беда!
Мой долгий труд за день бесславно сгинул!
Никто из христианских королей,
Живущих, или живших на земле,
Такой дружины не имел и близко!
А ныне, Боже мой! Как пал я низко!
Всё разрушает страшная вражда.
Мы с сэром Ланселотом никогда
Теперь за общий Круглый Стол не сядем!
Ах, Агравейн! Вы с Мордредом вдвоём
Спокойный возмутили водоём!
Всё к Ланселоту ненависти ради!
Наш мир прекрасный, сердцу дорогой,
Она накрыла мутною волной
Она все эти беды породила.
Теперь её необратима сила»!
Король рыдал, не сдерживая грусть.
Затем опять упал, лишившись чувств.
Но вот один к Гавейну заявился
Из рыцарей, что были у костра.
Всё рассказал, что было там с утра.
Как Ланселот за королеву бился,
И как от казни он её увёз,
Как шлемы с головами многим снёс:
Двадцать четыре рыцаря убиты,
Разгромлена прислуга и защита!
«О, Господи! Двух братьев сбереги!
Не дай погибнуть от его руки!–
Воскликнул сэр Гавейн,– Я знал, что будет!
Что королеву из огня спасёт
Неукротимый рыцарь Ланселот,
Что правый суд по-своему рассудит!
Он поступил по-рыцарски. Ведь он
Виновен в том, что кончилась костром
Его любовь к прекрасной Гвиневере!
Да я и сам бы, в том вполне уверен,
Так точно поступил бы, если вдруг
В беду попал бы мой сердечный друг!
Однако, братьев, что-то я не вижу.
Пора бы им давно сюда прийти.
Возможно, задержались на пути.
Ведь горечь и тревога ими движет»!
Тогда тот человек ему сказал:
«Сэр Гахерис с Гаретом наповал
Убиты в свалке сэром Ланселотом.
Он поразил их, не заметив, с хода»!
О, нет! Поверить в это не могу!–
Воскликнул сэр Гавейн.– Не как к врагу,
Как к другу к Ланселоту относились
И Гахерис и добрый сэр Гарет.
Ведь с сэром Ланселотом с юных лет
Мой брат Гарет и Гахерис водились.
Гарет любил его сильнее, чем меня,
Сильней всех братьев или короля!
И если бы к себе призвал Гарета
Сэр Ланселот, нарушив все обеты,
К нему тотчас бы сэр Гарет примкнул
И против нас оружье повернул.
И потому не в силах я поверить,
Что Ланселот убил моих родных,
Моих любимых, сердцу дорогих»!
«Ужасно, сэр! Но можете мне верить,–
Сказал тот человек,– Все говорят,
Что Ланселот круша там всех подряд,
Убил и брата вашего родного».
«Увы!– Воскликнул сэр Гавейн,– Ни слова!
Мне больше ничего не нужно знать!
Мне радости на свете не видать»!
И с тем, упал он наземь, чувств лишившись.
И, словно мёртвый, долго так лежал.
Когда очнулся, страшно закричал:
«Увы, увы, мне»! И в седло ввалившись,
Он к королю, рыдая, поскакал.
«Король Артур! О, дядя мой! – сказал,–
Не знаю, как мне жить теперь на свете!
Мне солнце ясным днём теперь не светит!
Убит, убит мой добрый брат Гарет!
И брата Гахериса больше нет!
И плакали они, обнявшись оба.
И рухнули, сознанье потеряв,
Весь ужас жуткой смерти осознав,
Когда судьбу людей решает злоба,
А ненависть свою играет роль.
Но вот очнулись рыцарь и король.
«Хотел бы я увидеть тело брата,–
Промолвил сэр Гавейн,– Мне очень надо
Его увидеть и закрыть глаза.
Король Артур ответил, весь в слезах:
«Теперь его увидеть невозможно.
Я повелел предать его земле.
Он с сэром Гахерисом там, во мгле.
Простите, проявил я осторожность:
Я не желал, чтоб мёртвый сэр Гарет
Немедля стал причиной новых бед.
Я знал – безмерным будет ваше горе
И не хотел, чтоб жажды мести море
Ваш разум затопило навсегда.
Чтоб нас настигла новая беда»!
«Они на казни были безоружны!–
Воскликнул сэр Гавейн,– и не могли
Щиты поднять, и оба полегли
В кровавой бойне, никому не нужной»!
«Не знаю, как всё было. Говорят,
Что в гуще битвы всех крушил подряд
Сэр Ланселот,– сказал король устало,–
Верней всего в толпе их не узнал он.
Потерь у нас на казни той не счесть.
Но время подошло продумать месть»!
«Король, мой господин, родной мой дядя,–
Сказал Гавейн,– Я слово вам даю,–
Что посвящу отныне жизнь мою,
Готов её отдать отмщенья ради.
Я рыцарскою честью вам клянусь:
До сэра Ланселота доберусь,
Преследовать его повсюду буду,
Пока над ним победу не добуду,
А может быть, в бою погибну сам.
Но жить спокойно я ему не дам!
И если, господин, вы дорожите
Моей любовью, службою моей,
То созовите всех своих друзей,
К большой войне готовиться спешите!
И вот клянусь вам – я его найду,
Семь царств, коль будет нужно, обойду
И там убью я сэра Ланселота.
Отныне лишь о том моя забота!
Ему за смерть Гарета отомщу!
За брата смерть я жизнь его взыщу»!
«Его вдали искать вам не придётся,–
Сказал король Артур,– все говорят,
Что Ланселот и с ним его отряд
В своём наследном замке нас дождётся.
В Весёлой Стражи замок, слышал я,
Съезжаются и все его друзья»!
«Я в это, господин, легко поверю,–
Сказал Гавейн, уж он-то примет меры,
Чтоб противостоять и мне и королю.
Но замок тот должны мы взять в петлю!
Своих друзей, король, вы собирайте.
Я соберу своих»! Король сказал:
«Всё будет так. Уже я разослал
Все письма и бумаги, так и знайте,
По всей земле Английской. Хватит сил,
Чтоб я его в том замке сокрушил»!
И съехались к Артуру отовсюду
Те рыцари, что там сражаться будут.
И герцоги и графы были с ним.
Идти готовы с королём своим.
Собрал к себе Артур большое войско.
На съезде он поведал обо всём,
Что Ланселот творил недавним днём,
Как королеву он похитил броско,
И сколько добрых рыцарей убил,
И сколько слуг дворовых погубил.
И приготовился король могучий
Нахлынуть с войском грозовою тучей,
На замок, где сегодня Ланселот
Его прихода со своими ждёт.
Сэр Ланселот о том узнал и, тоже
К себе он добрых рыцарей призвал,
Кто Ланселота сторону держал,
Кто королеву защитить поможет.
И обе в бой идущих стороны
Имели всё, что нужно для войны.
Но только войско короля Артура,
В поход поднявшись, ранним утром хмурым,
Столь было велико, что Ланселот
На поле с ним сражаться не пойдёт.
В свой замок он достойно удалился,
С собой взял столько доблестных мужей,
Чтоб разместились в нём удобно все,
И вдоволь провиантом загрузился.
И вот настал военный первый день.
Войсками сам король и сэр Гавейн
Весёлой Стражи замок обложили,
Со всех сторон цепями окружили.
И город замка обложили весь.
Там королевских рыцарей не счесть.
Жестоких схваток было там немало.
Но сам сэр Ланселот не выходил
И рыцарям своим он запретил
Из замка в поле выезжать сначала.
Лишь вылазки короткие они
Из замка совершали в эти дни.
Недель пятнадцать это продолжалось.
Сражение ещё не начиналось.
И рыцари уж начали роптать:
«Пора бы эту битву начинать»…