И вот однажды, перед самым маем,
Когда большой турнир назначен был,
Охотничьим азартом увлекаем,
Тристрам в лесные дебри угодил.
Олень исчез в чащобе и пропал,
И сэр Тристрам гонять его не стал.
И спешился он у ручья лесного,
Снял шлем, к воде склонился ключевой,
Хотел попить. Вдруг слышит лай и вой!
Свой шлем тотчас надел он снова:
То Рыкающий Зверь сюда летит,
А, значит, вскоре будет Паломид!
И к этой встрече нужно быть готовым!
Свой подвиг рыцарский сэр Паломид
Избрал, сменивши сэра Пелинора.
И Рыкающий Зверь его манит,
Он гонится за ним в лесных просторах.
Но вот из леса на лихом коне,
Весь в дорогой, сияющей броне
К ручью подъехал незнакомый рыцарь.
Приветствует его здесь сэр Тристрам.
Беседуют они. Но, кто же там
Под шлемом отчеканенным таится?
Сэр Брюс Безжалостный пред ним стоит!
Но выехал к ручью сэр Паломид
И новостями с ними стал делиться.
О том, что Марк в темницу заключён.
Его же рыцари его схватили.
В темнице той держал Тристрама он.
Но дважды уж того освободили.
Сэр Персиваль его освободил.
Но Марк Тристрама снова заключил.
Прекрасная Изольда подоспела,
И сэр Тристрам вторично был спасён,
Но Корнуэлл покинуть обречён.
Изольда с ним уехать захотела.
«Теперь они вдвоём живут у нас.
Не знаю у кого они сейчас,
Но вскоре на турнире будет дело!
Уж сэр Тристрам появится на нём!
А Марк король ещё сидит в темнице.
Часы летят, и день бежит за днём.
Он, верно, долго будет там томиться!
Прекрасная Изольда где-то здесь.
Я жизнь отдам за мир её и честь!
И страстную любовь мою к Прекрасной
Готов я в поединках подтвердить!
Лишь королеве буду я служить,
Единственной на свете, светлой ясной.
Её любить до гроба буду я!
Ей до исхода дней вся жизнь моя!
Теперь не пролетит она напрасно»!
Тут выехал из леса мощный рыцарь.
С ним двое со щитом его, с копьём.
Завидев их, он вмиг остановился,
Навесил щит и взял копьё своё.
«Ну, други! – сэр Тристрам сказал тогда, –
Сразиться хочет рыцарь. Не беда!
Он, вижу, рыцарь короля Артура.
Кто первым выехать к нему готов»?
«Недолго ждать! – не тратя лишних слов,
Промолвил Паломид, слегка нахмурясь.
Он к бою изготовился и вот,
Коня пришпорив, ринулся вперёд,
Нисколько не страшась и не волнуясь.
Но сэр Блеоберис (а то был он),
Прекрасный рыцарь, родич Ланселота.
Был молод, очень ловок и силён,
Учился в поле до седьмого пота.
И вот, при сшибке ясным, вешним днём,
На землю рухнул Паломид с конём.
А сэр Блеоберис вскричал: «Коварный!
Готовься к бою, подлый рыцарь – трус!
Тебе я говорю, предатель Брюс –
Убийца дам и юношей бездарный!
Я до последнего сражусь с тобой.
И это будет твой последний бой,
За всех, кого из-за угла ударил»!
Едва сэр Брюс услышал те слова,
Как натянул поводья и пустился
Оттуда прочь. Взрывалась голова
От страха, что в пустой душе гнездился.
За ним погнался сэр Блеоберис,
Но тот летит, свою спасая жизнь
По кочкам, по чащобам да по лугу.
Всё глубже в лес несёт его испуг
Но кто там впереди? Он видит вдруг
Трёх рыцарей, что скачут друг за другом.
Их в этот день в пути нужда свела.
А были рыцари те Круглого Стола.
Они остановились полукругом:
Сэр Эктор, Персиваль, и с ними был
Сэр Харри Фиц-Лейк, добрый и отважный.
Увидев их, сэр Брюс к ним подскочил
И попросил у них защиты дважды.
Он умолял и сдерживал коня:
«Спасите же, спасите же меня»!
«А в чём нужда? – сэр Эктор вопросил.
И тотчас Брюс в ответ заголосил:
«Ах, рыцари любезные, узнайте:
За мною гонится коварный Брюс,
Неверный рыцарь, злобный, подлый трус.
Сэр Брюс Безжалостный! Вы так и знайте,
Меня настигнув, тотчас и убьёт!
Прошу, спасите! Время ведь не ждёт»!
«Ну, коли так, то с нами оставайтесь, –
Сэр Персиваль на те мольбы сказал, –
Не можем мы за вас не заступиться»!
Вот сэр Блеоберис от леса поскакал.
Он прямо к ним по следу Брюса мчится.
И тут сэр Эктор выехал вперёд.
На поединок первым он идёт.
А сэр Блеоберис остановился.
Он четверых увидел пред собой.
Здесь предстоит ему смертельный бой.
И он со всеми драться не решился.
«Но я ведь Рыцарь Круглого Стола!
Мной клятва кровная дана была!–
Мелькнула мысль. И он преобразился!
И сшиблись с громом рыцари вдвоём.
Сэр Эктор из седла на землю сброшен.
Сэр Персиваль тотчас, подняв копьё,
Погнал коня, но пострадал он тоже.
Удар огромной силы получил,
Который и коня с копыт свалил,
И всадника в седле на землю валит.
Сэр Харри, видя это, говорит:
«Глазам поверить разум не велит!
Такой за Брюсом доблести не знали»!
И с тем коня пустил он на того,
Кто сокрушил здесь спутников его.
И сшиблись, и на землю оба пали!
Тут конь Блеобериса стал вставать,
Со всадником на ноги поднимался.
Увидел это Брюс и убивать
Его, покуда тот не встал, помчался.
Подъехав сзади, не жалея сил,
Он рыцарю удары наносил.
Сэр Харри, к счастью, вовремя вмешался.
Он на ноги вскочил, судьбу кляня,
И под уздцы взял Брюсова коня:
«Негодным делом, рыцарь, ты занялся!
Позор и стыд поверженных губить!
Никто не смог его в бою сразить!
Он верным победителем остался»!
«Вот потому он ненавистен мне,
В живых его оставить, не намерен!–
Сказал сэр Брюс, – Ведь по его вине
Едва все не погибли, я уверен»!
«Ну, здесь распоряжаться не тебе! –
Сказал сэр Харри, – О его судьбе
Есть без тебя, кому здесь волноваться»!
Увидел Брюс – защиту не пробить.
Тогда он стал учтивей говорить,
Притворно стал в ошибках признаваться.
Едва узду сэр Харри отпустил.
Как Брюс, коня пришпорив, поспешил
Мечом с Блеоберисом рассчитаться!
Он рыцаря намерен зарубить!
«Назад, изменник! – закричал сэр Харри.
Но не успел он на коня вскочить,
Как, развернулся Брюс. Его ударить
Мечом своим немедля захотел.
Конём своим, как буря налетел,
Поверг на землю и над ним проехал.
«Предатель-рыцарь! Что же ты творишь! –
Сэр Персиваль воскликнул, – Обернись!
Не то копьём пробью твои доспехи»!
Брюс оглянулся. На коне уж тот.
Поднял копьё – мгновенье и убьёт!
Тогда, коню дав шпоры, без помехи,
Сэр Брюс помчался наутёк от них.
За ним вдогонку Персиваль и Харри.
Чуть не загнали лошадей своих,
Но безнадёжно всё-таки отстали.
И повернули рыцари назад,
Туда, где на лугу друзья стоят.
И сэр Блеоберис спросил причину
Вступиться за изменника, лгуна.
«Из-за него ведь началась война!
Ведь ложью он удар нанёс нам в спину»!
«Как так? – спросил сэр Харри,– Кто же он?
Ему ничто присяга и закон,
Явил он нам злодейскую личину»!
«Сэр, – отвечал ему Блеоберис, –
Вас обманул трусливый, подлый рыцарь –
Губитель дам, убийца, хитрый лис
Сэр Брюс Безжалостный, сумевший скрыться».
«А ваше имя можно ли узнать?–
Спросил сэр Эктор. «Мне ль его скрывать!? –
Воскликнул рыцарь, – Блеоберис Ганский»!
«Увы, увы, любезный мой кузен!
Предатель Брюс запутал нас совсем!
Теперь всё ясно, когда сняты маски.
Сэр Эктор я Окраинный, и вот
Есть друг у нас и родич Ланселот.
Я бесконечно рад такой развязке»!
Блеоберису радовались все.
Сэр Персиваль, сэр Харри улыбались.
Пред ними он предстал во всей красе.
И доблестью героя восхищались.
Но Брюс от кары вновь ушёл. Как жаль.
И досаждала рыцарям печаль.
Вдруг слышат стук копыт. На них из леса
Сэр Паломид стремительно летит.
И на земле он видит чей-то щит.
На этот щит он смотрит с интересом,
И рыцарям надменно говорит:
«Так пусть же тот, кто носит этот щит,
По правилам со мной сразится пешим.
Ведь встреча с ним недавняя была.
И у ручья в лесу, неподалёку,
Меня он лихо он выбил из седла.
А ныне я нашёл к нему дорогу»!
Сэр, я готов, – сказал Блеоберис, –
Щит этот мой. Исполню ваш каприз.
На вызов ваш охотно я отвечу!
Моё ты имя, рыцарь, должен знать.
Меня Блеоберисом Ганским звать.
И пешим, как смогу, тебя привечу»!
«Я встрече рад, – сказал сэр Паломид, –
На этот бой давно имел я вид!
Примерную сейчас устроим сечу!
И знай: сэр Паламид я Сарацин»!
(Смертельно ненавидели друг друга
Два рыцаря, из коих ни один
Не отступил, не вышел бы из круга).
«Сэр Паломид! – Сэр Эктор возгласил, –
Ты должен знать: уж коли, кто убил
Кого-нибудь из нас, из рода Бана,
То он на белом свете не жилец,
И ждёт его заслуженный конец.
Убит он будет поздно, или рано!
А потому, коль скоро, рвёшься в бой,
То разыщи того, кто б мог с тобой
Достойно биться, был по силе равным.
Сэр Ланселот, иль добрый сэр Тристрам,
Те рыцари тебе по силе ровня»!
«Встречался с ними. Пробовал и сам, –
Надолго встречи эти я запомню!
Хоть в поединках с ними побывал,
Но чести в них я не завоевал, –
Сказал сэр Паломид, с усмешкой грустной.
А не случалось больше вам встречать,
Кого-нибудь ещё себе подстать? –
Спросил сэр Эктор, – силой и искусством»?
«Случалось,– отвечал сэр Паламид, –
Как вспомню, сердце плачет и болит.
И жжёт его огнём бессилья чувство.
Сэр Ламорак Уэльский звался он.
И тем двоим не уступал наверно,
И весел был, и молод, и силён.
До зрелости дожив, он стал бы первым!
Я рыцаря мощней его не знал,
Искуснее в сраженье не встречал.
Однажды одержал он на турнире
Верх надо мной, ещё над тридцатью.
Не праздновал победу он свою,
Но был счастливей всех в подлунном мире.
Тогда и подстерёг его Гавейн
Со всей преступной братией своей.
Они напали разом все четыре.
Предательски он ими был убит
Всем нашим добрым рыцарям на горе.
Ни меч его не спас, ни конь, ни щит.
Был стянут наземь и зарублен вскоре.
Сэр Персиваль, услышав эту весть,
Не смог её без вопля перенесть.
Затем упал без чувств коню на гриву.
Очнувшись, он прегорестно рыдал,
Со стоном имя брата поминал:
«Сэр Ламорак, мой славный брат, ты диво!
Тебя уж нет, постигла нас беда!
Не встретимся теперь мы никогда,
Мой добрый, благородный и красивый!
Средь сверстников твоих таких уж нет.
Во всём широком свете не найдётся!
В душе моей навек твой добрый след,
Но встретиться теперь нам не придётся!
Сэр Пелинор, король и наш отец,
Отважный рыцарь, доблестный боец
Убит Гавейном, и несчастье снова –
Смерть брата Ламорака! Как мне жить?!
Где силы взять, чтоб горе пережить?
Я буду мстить губителям сурово»!
И долго он глядел в лесную даль,
Прекрасный юный рыцарь Персиваль,
И больше он не произнёс ни слова.
Тем временем в то место прибыл паж,
Что от двора Артура носит вести.
Поведал, что отряд могучий наш
Плюс Корнуэльцы с Северным Уэльсом
Под Лозенапом на большой турнир
Сошлись все вместе. Против – целый мир –
Со всех краёв, кто б только ни приехал.
Все рыцари там смогут показать
Насколько научились воевать,
Побед желая, радостей, успехов.