Леонид Михелев
поэтические произведения, проза
романсы и песни о любви

Главная | Смерть Артура | Книга первая. Повесть о короле Артуре | Повесть о короле Артуре. Гл.4 | Повесть о короле Артуре. Гл.4-5

Повесть о короле Артуре. Гл.4-5

И вот большое поле перед лесом.
Два конных рыцаря на нём сошлись.
Толпа поодаль. Под цветным навесом
Бароны, с ними дамы, собрались.
Вот рыцари разъехались. Они
Отваги и решимости полны.
И вот, как птицы понеслись над полем.
И сшиблись. Копья хищно метят в цель.
Щиты пробиты, но ни ран, ни боли.
А рыцарей, как лист сухой метель,
Снесло с коней на землю от удара.
И на ноги вскочила эта пара.
Мечи сверкнули. Их черёд теперь.

Они сражались, а на поле боя
Девица появилась, что была,
У Озера Владычицы слугою,
И Мерлина под камнем погребла.
Она узнала, что Артура ждёт:
Сегодня смерть король в бою найдёт.
И это дело рук Феи Морганы.
Она его решила погубить
И колдовством нечистым и туманным,
И хитростью ему мешает жить.
А между тем, могучие удары
Друг другу в поле рыцарская пара
Успешно продолжала наносить.

Но всякий раз Артуров меч не сильно
Противнику ударами вредил.
Меч Акколона мощно и обильно
Броню Артура рушил и рубил.
Как только лишь ударит Акколон,
Артур в крови, сквозь сталь изрублен он.
И подозренье тяжкое возникло,
Что меч подменен. Он не рубит сталь.
Змеёй холодной в грудь оно проникло
И на душе усталость и печаль.
Король Артур тогда и догадался,
Что без Экскалибура он остался,
А бой ведь не закончен, как не жаль.

«Ну, рыцарь, – молвил Акколон Артуру,–
Теперь поберегись! Сейчас умрёшь!
Артур не отвечал. Он глянул хмуро
И рубанул по шлему во всю мочь.
И до земли был согнут Акколон.
Но не упал. На шаг отпрыгнул он
И на Артура Экслибур обрушил.
Едва лишь на ногах тот устоял.
А кровь рекой. И королю всё хуже:
Он слишком много крови потерял.
А Акколон становится бодрее
Под колдовской защитою своею.
Его убийства демон обуял.

И все, кто видел это, изумился:
Не видано такого никогда,
Чтоб рыцарь тот, что кровью весь залился,
Которого преследует беда,
Сражался лучше, мужественней был,
Чтоб, как герой себя он проявил.
Но битва продолжалась, не слабея.
Артур вновь на противника напал,
И меч его сломался. И, наглея,
Сэр Акколон тогда ему сказал:
«Ты, рыцарь побеждён. Не можешь драться.
Ты безоружен, слаб. Пора сдаваться.
Большой моей победы час настал»!

Но сэр Артур ответил: «Я поклялся
Смертельный бой вести, пока дышу.
И хоть противник мощный мне достался,
Я сдаться не могу и не хочу!
Предпочитаю с честью умереть,
Чем жить в позоре! Презираю смерть!
Да если б и сто раз мне смерть грозила,
Я предпочёл бы эти сто смертей,
Чем сдаться нечестивой, грубой силе.
Смелей же – безоружного убей!
Пусть безоружен я, но честь со мною.
Убив меня, при всех своей рукою,
Навек позор заслужишь у людей»!

«Что ж, – Акколон сказал, – Что до позора
Переживу позор, а ты – мертвец!
И после рокового приговора,
Взмахнул мечом, чтоб положить конец
Сомнениям, закончить смертный бой,
Победу, закрепивши за собой.
Но сэр Артур теснить стал Акколона
Своим щитом и со всего плеча,
Нанёс удар по шлему исступленно
Тяжёлой рукоятью от меча.
Тот отлетел на три шага и снова
Взмахнул мечом, убить врага готовый,
Теперь в презренной роли палача.

Посланница Владычицы Озёрной
Смотрела на неравный этот бой.
И видела – король Артур бесспорно
В нём побеждал, поднявшись над собой.
И горько сокрушается о том,
Что будет он загублен колдовством.
А в этот миг над головой вздымает
Экскалибур Галлийский Акколон.
Но чарами девицы выпадает
Волшебный меч тот из руки его.
Мгновенно сэр Артур его хватает
И тотчас он всем телом ощущает:
Сей меч разящий создан для него!

«А! – выкрикнул Артур, – Но, как же долго
Со мной ты не был. Сколько же вреда
Мне причинил, не исполняя долга!
Моим, как будто, не был никогда»!
Он видит ножны на боку врага.
Бросок вперёд – секунда дорога!
У Акколона ножны враз срывает,
На поясе висевшие его.
Теперь того ничто не прикрывает.
От ран не защищает ничего!
И ножны зашвырнул Артур подальше.
Воспрянул духом, как бывало раньше,
Он не упустит шанса своего!

«А!– прорычал король, – Теперь сэр рыцарь!
Пришёл конец твой от сего меча!
Моею кровью ты хотел упиться,
Но для тебя уж слишком горяча!
Тебя мечом я щедро награжу!
Теперь уж я тебя не пощажу!
И прежде, чем расстанемся с тобою,
Награду ты получишь от меня,
Как наградил меня своей рукою,
Ты на рассвете нынешнего дня»!
На Акколона ринулся, как буря,
Свалил врага на землю, атакуя,
И шлем сорвав, удар нанёс плашмя.

И алою рекою побежала
Кровь из ушей, из носа, изо рта.
Исчезла под кровавым покрывалом
Его лица земная красота.
«Теперь убью тебя, – сказал Артур, –
Он жаждет крови, мой Экскалибур»!
«Что ж, воля ваша, – Акколон ответил, –
Вы лучший рыцарь в мире. С вами Бог!
Но я поклялся ни за что на свете,
Пока я жив, последний сделать вздох,
Не попросив у рыцаря пощады.
Не умолять ни словом и ни взглядом
Продлить моей печальной жизни срок».

«Но прежде, чем убью тебя, ответь мне, –
Спросил, всмотревшись в рыцаря, король,–
Ты из какой страны, двора, какой ты ветви.
Зачем взял на себя убийцы роль»?
«Сэр, рыцарь, знайте, что всю жизнь мою
Я при дворе Артура состою.
Я Акколон из славной ветви Галльской,–
Добавил он и горестно вздохнул.
Услышав это, был сражён печалью,
Был глубоко задет король Артур.
Припомнил он сестру свою Моргану:
Как Экслибур взялась хранить обманно,
И барки заколдованной пурпур.

«Сэр Акколон, прошу вас, расскажите,
Как этот меч волшебный к вам попал? –
Спросил король Артур, – Уж не взыщите,
Но очень важно, чтоб я это знал».
«Ах, горе этому мечу цена!
В нём смерть моя. И близится она!
Сей меч был у меня почти полгода.
Моргана Фея только лишь вчера
Его прислала с карлой на восходе,
К колодцу, где очнулся я с утра.
Желает, чтоб её родного брата
Я зарубил. И ждёт меня награда,
Когда она закончит все дела.

Король Артур и брат её и друг.
Она Артура тайно ненавидит.
А Уриенс король – её супруг.
Она его кончину спит и видит!
Превыше меры любит лишь меня.
В ночной тиши, при ярком свете дня!
И если б только чарами в пучину
Она Артура ввергла навсегда,
То Уриенса тихую кончину
Устроила б на месте без труда.
Освободившись, самым светлым днём,
Меня поставить хочет королём,
Моею королевой став тогда.

Однако с этим кончено отныне, –
Продолжил Аколлон, – Ведь я умру.
«Да, подтвердил Артур, – Не без причины
Умрёте вы сегодня поутру.
Хотелось вам стать вскоре королём.
Но господина погубить притом –
Большое зло. Не подлежит прощенью»!
Есть Божий суд. Ответить мне пора.
Но прежде, чем исполните решенье,
Скажите, от какого вы двора»?
«А! Знай же Акколон! Ты руку поднял
На короля Артура ! И сегодня
Закончится волшебницы игра»!

Услышав это, Акколон воскликнул:
«О, благородный, славный господин!
Не попусти, чтоб глупо я погибнул,
Ты сжалься надо мной! Прости! Прости!
Ведь я же не признал тебя в бою!
Я жизнь готов отдать за честь твою»!
«Сэр Акколон, я буду милосердным, –
Сказал Артур. Я верю, что меня
Ты не признал. Но проявил неверность:
На женщину ты клятву променял!
Но я сужу тебя не столь сурово,
Поскольку знаю: тот на всё готовый,
Кого волшебник злой околдовал.

Своими чарами Фея Моргана
Тебя свернула с правого пути.
Но отомщу ей! Поздно или рано
Заставлю злую кару понести.
Весь христианский мир заговорит
Об этой мести, что в душе кипит!
Бог видит: больше почестей, признанья,
Чем всем в моём роду, я ей давал.
И больше, чем жене ей доверял я,
Радушней всех родных её встречал.
Откуда же в ней ненависть такая?
Откуда зависть чёрная без края?
За столько лет я так и не узнал».

И подозвал Артур всех, кто был в поле:
«К нам подойдите, сэры! Все сюда!
Мы рыцари, что бились поневоле,
Сил не щадя для бранного труда!
Друг другу нанеся большой урон,
Едва не довели до похорон
Кровавый бой за честь свою и слово.
Но, если б раньше хоть один из нас
Узнал бы перед битвою другого,
То поединка не было б сейчас»!
И тут сэр Акколон возвысил голос.
Звучали в нём отчаянье и гордость.
От короля не отрывал он глаз:

«О, лорды! Этот рыцарь благородный
С которым я сражался – он один
По доблести и мощи льву подобный,
Он наш король, сеньор и господин!
Король Артур стоит пред вами здесь!
Мне, на мою беду, досталась честь
Вступить с ним в поединок по незнанью.
Он мой король, а я его вассал.
И жду теперь смиренно наказанья
За то, чего я делать не желал»!
И люди на колени тут упали.
О милосердии все умоляли.
Король на них взирал…

 

Вверх