Дни в Англии пошли неуловимо
С тех пор, когда закончив свой поход,
Король Артур домой пришёл из Рима.
Над ним родной английский небосвод.
Но римский завоёван им престол.
А при дворе собрался Круглый Стол.
А при дворе турнирные сраженья.
Своим искусством рыцари горды.
Восторги дам, от старших уваженье.
Но имя на устах одной звезды:
Сэр Ланселот Озёрный отличился.
Со всеми на турнире он сразился.
Всех победил без злости и вражды.
И честь и слава сэра Ланселота
Взросли и укрепились в краткий срок.
И во Франузской книге не кого-то –
Его упоминают с первых строк.
И королева Гвиневера с ним
Весьма любезна. Ближе, чем к другим.
А он любил красавицу безмерно.
Он в жизни не любил так никого.
Он подвиги свершал, храня ей верность.
И ей хватило б слова одного,
Чтоб рыцарь кинулся в огонь и воду.
Но сердцем чуя рыцаря природу,
Она всемерно берегла его.
Сэр Ланселот так жил довольно долго.
Но час пришёл удачу попытать.
На свете ведь чудес великих столько!
Решил он приключений поискать.
И сэру Лионелю он велел
Готовиться в поход, как он хотел.
Сэр Лионель его племянник юный –
Оруженосец верный и родной.
Давно просил, чтоб в мир большой подлунный
Отважный рыцарь взял его с собой.
И сели на коней в доспехе полном.
И в путь пустились веселы и вольны,
Оставив город, игры и покой.
Лесами едут и открытым полем.
Раз к полудню сморила их жара.
Решили отдохнуть они на воле,
Под яблоней, что у тропы росла.
«И, правда, – согласился Ланселот, –
Не станем ждать, покуда сон возьмёт»!
И лошадей к деревьям привязали.
Сэр Ланселот под яблоней прилёг.
Уснул, склонивши голову едва лишь.
Оруженосец сон его стерёг.
Вдруг слышит конский топот на дороге
Сэр Лионель. И видит, как в тревоге
Три рыцаря со всех несутся ног.
И лихо догоняет их четвёртый –
Могучий муж в убранстве боевом.
Последнего догнал, и тот, как мёртвый,
Упал на землю от меча его.
Затем нагнал второго. Поразил.
С коня на землю рыцаря свалил.
И прямо к третьему летит, как птица.
И в правый бок достал его копьём.
И тот, как в поле сноп, в траву ложится,
С коня свалившись, в ужасе своём.
И спешился могучий этот рыцарь.
Не стал он торопиться, суетиться
И каждого из трёх связал живьём.
И вот сэр Лионель глядел на это.
Потом тихонько отвязал коня,
Но Ланселота не будил при этом.
Решил: «Сейчас попляшешь у меня»!
И нагоняет рыцаря того.
На всём скаку окликнул он его.
Тот повернул коня и так ударил,
Что конь и всадник покатились в пыль.
А рыцарь спешился, ждать не заставил.
Сэр Лионель им тотчас связан был.
И тут же поперёк седла уложен,
Как прежде трое. На таком же ложе.
А рыцарь тот в свой замок поспешил.
А в замке он со всех сорвал доспехи
И бил нагих колючею лозой.
Затем, закончив подлую потеху,
В темницу бросил, буркнув: «На постой»!
А свет туда не проникал извне.
Там рыцари томились в глубине.
А между тем, узнал о том сэр Эктор,
Что Ланселот отъехал со двора.
И с ним сэр Лионель, поведал некто,
Дней пять тому уехали с утра.
«О, Лионель, мой младший брат любимый, –
Грустил сэр Эктор, – брат неустрашимый,
Искать и выручать тебя пора»!
Сэр Эктор долго ехал тёмным лесом
И повстречал в чащобе лесника.
И расспросил о случаях чудесных
Лесов и мест окрестных знатока.
«Сэр, – отвечал лесник, – здесь, милях в двух,
Есть замок укреплённый, нем и глух.
Он словно дремлет, рвами окружённый.
Течёт ручей там с ключевой водой.
За замком всё журчит неугомонный,
Играет в травах светлою волной.
И за ручьём есть дерево большое,
Раскидистое дерево такое.
А вот на нём чудес полным-полно!
Всё дерево увешено щитами,
Что рыцарей спасали, и не раз.
А у корней его прибит гвоздями
Сияющий на солнце медный таз.
Кто в таз ударит древком от копья,
Тому удача там же, у ручья».
«О, грамерси! – сэр Эктор, тронув повод,
Промолвил леснику и поскакал.
И вскоре – замок, мрачный, слово в слово,
Как тот лесник недавно описал.
Среди щитов на дереве, о, Боже!
На Лионеля щит висит похожий,
И он щиты товарищей узнал!
Сэр Эктор опечалился безмерно.
Поклялся он за брата отомстить.
И в медный таз копьём ударил верным.
Затем пошёл к ручью коня поить.
Тотчас явился рыцарь за спиной:
«Прочь от ручья! Мы начинаем бой! –
Сэр Эктор на коня вскочил мгновенно,
В упор седельный выставил копьё.
Затем, на всём скаку, самозабвенно
В удар вложил всё существо своё.
Удар его такой был мощной силы,
Что рыцаря с конём поворотило,
В щите копья застряло остриё.
«Вот рыцарский удар! – промолвил рыцарь. –
По всем канонам ты проводишь бой!
Теперь тебе в плену он будет сниться.
И встреча долгожданная со мной»!
И мощно на него он наскочил,
Под руку сэра Эктора схватил,
И вырвав из седла, умчал в свой замок.
А там небрежно на пол уронил.
«Ну, что ж, – промолвил, – ты совсем не жалок,
В бою ты мне не много уступил.
И если пленником себя признаешь,
И в верности поклясться пожелаешь,
Тогда решу, что жизнь ты заслужил!
«Ну, нет! – ему сэр Эктор отвечает, –
Такого слова никогда не дам.
И, если будет случай, все узнают:
Себе свободу возвратил я сам»!
«Что ж, жаль, – ответил рыцарь, сэр Тарквин,–
Увы, такой ты ныне не один»!
Разоружить его, совлечь доспехи,
Колючею лозою отстегать
Он повелел. И тотчас, для потехи
Его до крови стали избивать.
И бросили избитого в темницу.
Сэр Эктор видит здесь знакомых лица.
Увидев Лионеля, стал стенать:
«Увы, мой брат! Но я ведь не встречаю
Здесь Ланселота, брата моего»?!
«Мой добрый брат, судьбу его не знаю
Он спал, когда отъехал от него».
«Возможно это добрый поворот, –
Вздыхали узники, – лишь Ланселот
Со злым Тарквином справиться способен.
И если в паре миль пути от нас
Сэр Ланселот – в бою он бесподобен,
Не может быть, чтоб братьев он не спас.
Пусть мы о нём не знаем ничего,
Но вся надежда ныне на него.
Сэр Ланселот в душе услышьте нас»!
*********************************
Вверх