Бой был окончен. Как-то быстро очень.
Победу не успели осознать.
Но, вот корабль. И хочешь ли, не хочешь,
задуманное нужно продолжать.
Рес пульт пощупал с голубым металлом
«Не чудится,– подумал он устало.
Другие по отсеку разбрелись.
Ничем ещё пока не занялись.
Язон же на ногах едва держался.
Аптечку он пилотскую открыл
и до пилюль живительных добрался,
и парочку с водою проглотил.
И в голове туман исчез бесследно,
усталость испарилась незаметно.
«Внимание!– призвал людей Язон,–
Всем нужно помнить – штурм не завершён!
Отбить корабль решатся горожане.
Мы строго наготове быть должны.
Следить за всей округой неустанно,
закрыть все люки и проверить их.
Тотчас отсек проверить за отсеком,
а нет ли там чужого человека?
Их рядом не встречали на земле,
но вдруг мы не одни на корабле?
Нашлась работа каждому, и люди
за дело тут же принялись в тищи.
Язон стоял у пульта. Здесь он будет
у тумблера насоса сторожить.
Вдруг Рес воскликнул: «Транспортёр подходит»!
«Рвануть его?– О, нет! Сперва проводим.
Возможно это те, кого я звал,–
сказал Язон,– тогда прошу на бал»!
Стрелок следил в прицел за транспортёром.
Три пассажира и водитель там.
Минута, две… приблизились и вскоре
Язон узнал подъехавших и сам.
«Они!– сказал он.– Рес, постой у люка.
Впускай по одному. И пусть без звука
оружие на входе вам сдают,
не то, нарушить могут наш уют.
С особенным вниманьем осмотрите
худого, с острым, как топор, лицом.
То Бруччо – врачеватель и смотритель.
Он может быть опасным хитрецом.
Он ведает оружием всех видов.
Ведь атомную бомбу он нам выдал…
Водителя захватите с собой,
чтоб горожанам не болтал про бой».
Язон сидел и ждал, как на иголках.
У тумблера лежит его рука.
Он знал в его угрозе мало толку:
не включит он насос наверняка.
Он это знал. Но, только не другие.
Они все очень нервные такие.
Другие не должны подозревать,
что он корабль не сможет подорвать!
Шум, топот, брань. И вот в отсек втолкнули
всех четверых, зажатых, как в тиски.
Их яростные взгляды, словно пули,
Язона разнесли бы на куски.
«Пусть эти люди станут возле стенки,–
велел Язон.– Глубоких чувств оттенки
на лицах всех гостей он наблюдал.–
Переживут.– Подобного он ждал.–
Совсем недавно были мы друзьями.
Теперь же всех их ненависть гнетёт.
Керк, Бруччо, Мета – глупые, я с вами.
Моя работы к миру вас ведёт».
Водителем был Скоп, тот мой охранник,
которого мне Керк придал – молчальник,
безумно ненавидевший меня,
прибить мечтавший среди бела дня.
«Итак,– сказал Язон,– прошу вниманья.
От этого зависит ваша жизнь.
Застрелен будет тот без колебанья,
кто лишнее движенье совершит.
Ко мне вы ни на дюйм не приближайтесь.
Отбить пульт управленья не пытайтесь.
Всё, что скажу, прослушайте сполна.
И главное – закончена война»!
«Всё потеряли… Это ты – предатель!–
сказала Мета,– виноват во всём»!
«Ты не права. Уж я скорей спасатель,
который от пожара спас ваш дом!–
сказал Язон и повернулся к Ресу,
который слушал с хмурым интересом:
«И ваши люди выиграли, Рес.
Поверьте мне. Добро придёт в ваш лес.
И будут, наконец, у вас лекарства,
и с внешним миром обретёте связь.
Всё, как мечтали и конец мытарствам.
Вздохнёте, от войны освободясь».
Рес помолчал, потом сказал печально:
«Боюсь, что ты ошибся изначально.
Ведь интересы каждой стороны
являются основой для войны»!
«Спасибо, Рес!, Теперь попал ты в точку!
Проблема Пирра будет решена,
Но всеми вами, а не в одиночку.
Закончится безмозглая война
меж городом и фермами навеки,
меж всяческим зверьём и человеком!
Ведь главное в конфликте этом зло!
Ведь с этого конфликта всё пошло»!
«Да он рехнулся!– Керк сказал. «Возможно.–
Язон ответил.– Слушайте меня.
С истории начну. В далёком прошлом,
когда планету чёртову кляня,
переселенцы стали жить на Пирре,
считая, что страшней нет места в мире:
вулканы, штормы, то жара, то лёд,
то всё засохнет, то опять зальёт,
они не замечали очень важной
и незаметной, в принципе, черты:
пиррянский организм, по сути – каждый
был телепат изрядной высоты.
«Опять несёшь свой вздор!– воскликнул Бруччо
Ты убеждал меня, что каждый случай
атак на город и налётов град
к нам направляет мощный телепат.
Но твой провал на острове в пещере
теорию твою развеял в пыль».
«Согласен я, но лишь в известной мере,
когда наивно принимал за быль,
что импульсы извне зовут в атаку,
что телепат зверьё бросает в драку.
Войди в пещеру я, без жертв бы обошлось.
Уверен, мне понять бы удалось
растений шевелящихся во мраке
всю мощь – телепатическую суть.
Ведь импульсы, питавшие атаки,
кошмар войны и ненависти жуть
они с огромной силой отражали,
а я считал – войну они питали
Но мы взорвали их. Их больше нет.
И точный не получим мы ответ.
Но гибель их нам явно указала
на подлинных виновников войны,
на тех, кто вечно делает немало
для новой наступления волны,
кто ненависть животных вызывает,
на город все атаки направляет»…
«Кто?– Керк спросил, вздохнувши горячо.
«Конечно же, вы сами. Кто ж ещё!–
Язон ему ответил.– Ну, конечно
не только вы, а горожане все.
Вражду вы возбуждаете извечно
Вы главный стимул в вековой борьбе.
И тут теперь не может быть ошибки».
Язон, вздохнув, с трудом сдержал улыбку,
на лица глядя доблестных пиррян.
Но в тот же миг, тревогой обуян,
решил не мешкать с полым объясненьем.
Не то его помешанным сочтут
его союзники. Подобные явленья
с большим трудом к сознанию дойдут.
И он сказал: «Мы знанием богаты.
Известно – организмы – телепаты
все, что на Пирре дышат и растут,
что рядом с нами ныне здесь живут.
И вот они спасаются все вместе,
когда дрожит земля, горят леса.
О катастрофе страшное известье
иные чуют и за два часа
разносится об этом весть повсюду.
И мчатся прочь, спасаясь, звери, люди.
И жуткий хищник и зверёк лесной
бегут бок о бок к месту, где покой.
Большие звери малым помогают.
Я видел сам, когда спасались все,
как три зверюшки, кто они не знаю,
висели на бегущем жутком псе.
И как назвать явленье, что я видел?
Сотрудничество это в чистом виде»!
«Я рад, что мир царит в лесной стране!–
воскликнул Бруччо,– Но, скажи, к войне
какое отношение имеет
в среде зверья царящий странный мир»?
«Одна реакция над всем довлеет:
Одна из всех на весь животный Пирр.
Она зовёт их город ненавидеть,
врагов смертельных в горожанах видеть,
большим стихийным бедствием считать
И, защищаясь, тут же убивать»!
Как это началось, пока не знаю.
Но в дневнике, который я нашёл,
Есть ключ к разгадке. Я, дневник читая,
немало любопытного нашёл.
О том, как звери, от беды спасаясь,
по лагерю помчались, убегая
от извержений трёх восточных гор.
И с ними был короткий разговор.
Переселенцы тотчас открывают
огонь по стаду в тот тревожный час.
И всё зверьё тогда воспринимает,
как бедствие стихийное всех вас.
Животным всё равно, в каком обличье
явилась катастрофа. Без различья
двуногий с пистолетом ли, пожар.
Несут беду разрывы, пули, жар.
И вот они друг друга убивают.
Помалу начинается война.
Животные других оповещают
В тревоге вся окрестная страна.
Конечно, поселенцы не плошали–
отпор весьма внушительный давали.
И защищали город много лет
от всяческих атак и прочих бед.
Вы, горожане ни за что на свете
не станете ни мягче, ни добрей
к животным Пирра. В темноте своей
считая их угрозой для людей.
А всё живое на большой планете
считает катастрофой страшных этих
несущих смерть и ненависть существ.
что вторглись в их чудесный древний лес.
Вся ваша жизнь война. И с каждым годом
сжимается надежда на успех..
Разгром ваш близок. Счастье для народа
нельзя добыть, воюя против всех.
Биологический ресурс планеты
направлен против вас в сраженье этом.
И для противоборства всякий раз
планета ополчается на вас».
И тишина. Керк с Метой побледнели.
Раздавлены они, потрясены.
Но Бруччо мыслил: чем же, в самом деле,
он может опровергнуть эти сны?
А Скоп? Тот был далёк от пониманья.
Он речь Язона слушал без вниманья.
И так ему отвратен этот гриб –
при первой бы возможности пришиб.
Тут Рес заговорил, очнувшись первым:
«Но, как же так? Ведь мы в лесах живём,
Периметром, что действует на нервы,
не ограждает каждый сад и дом дом.
Чуть что, из пистолетов не стреляем.
Так почему на нас не нападают?
Ведь предки у жестянщиков и нас –
одни и те же люди, без прикрас»!
«Всё просто: вас на Пирре не считают
стихийным бедствием, как горожан,
сказал Язон,– Живое понимает
что вот гора, а та гора – вулкан.
А на горе живут они и знают,
что ничего им тут не угрожает.
Другое дело замерший вулкан.
Смертельная опасность ждет их там.
Так люди города, что излучают
в делах своих и помыслах вражду.
Они без размышлений убивают
Они с природой Пирра не в ладу.
Убить и подготавливать убийство
для них святое дело – их единство.
И тут, как бы, естественный отбор,
что выжить им помог до этих пор.
Вне города всё обстоит иначе.
Там мыслят по-другому и живут.
И нож там для того лишь предназначен,
чтоб защитить себя, коль нападут.
Но в страшный час, во имя выживанья,
в одном порыве местные созданья,
Один для всех неписанный закон.
Сотрудничество – вот его резон»!
«Но, как две группы разные возникли?–
спросил Язона Рес.– Как началось»?
«Ну, в тайны древних лет мы не проникли,
но кое-что в тех записях нашлось.
Все ваши люди фермерами были.
И землю, и крестьянский труд любили
Вполне возможно телепатов дар
помог им пережить лесной пожар,
когда спасались бегством со зверями.
И принял их тогда животный мир.
Не захотели за стеной, как в яме
сидеть, стрелять и ненавидеть Пирр.
Так в древности возникли две общины –
переселенцев обе половины.
Но разошлись потом они совсем,
оставив только мелочный обмен»
«Нет, всё равно я не могу поверить!–
Промолвил Керк.,– Другое быть должно
тут объясненье. Но нельзя проверить
насколько справедливое оно»!
«Другого объясненья быть не может,–
сказал Язон,– Я знаю, что тревожит
Тебя сейчас. Ведь ты привык считать,
что только силой можно защищать
жильё и жизнь свою – закон Природы!
И если, скажем, вдруг я заявлю,
что мной открыта полная свобода
понизить силу тяжести к нулю,
ты скажешь, что слова мои важны,
но только доказательства нужны.
По воздуху пройдись, тогда поверю.
Полёт изобрази, по крайней мере»!
«Полёт изобразить… а между прочим,–
пробормотал Язон, повеселев.
Он к Наксе обратился: «Нужно очень
проделать тут одно из важных дел.
У корабля животных ты не слышишь?
Но не лесных, а тех, что злобой дышат,
мутантов, что у города живут»?
«Мутантов здешних? Их навалом тут!–
ответил Накса.– Злобные ужасно!
Все в поиске: кого бы порешить»!
«Ты мог поймать бы зверя из опасных
и на корабль, к нам в гости, пригласить?
Конечно, чтоб тебя он не поранил»!
«Не будет впредь, и не бывало ранее,
чтоб зверь, пусть натворивший много бед,
принёс мне лично хоть малейший вред!–
ответил Накса и немедля вышел.
Язону больше нечего сказать.
«Примерный опыт будет слов почище.
А чем ещё могу их убеждать?–
подумал он. Тут Накса возвратился.
На поводке его шипел и бился
взъерошенный и злобный шипокрыл.
Язон спокойно Наксу попросил:
«От всех подальше, встань посередине.
На что-нибудь красавца посади».
«Да хоть на руку. Здесь, у вас в кабине
не так уж много места впереди».
За поводок он дёрнул шипокрыла,
подставил руку. «Так оно и было!–
промолвил Накса,– Так его поймал.
Тяжёлый зверь. Не так уж он и мал»!
«Возможно, у кого-то есть сомненья,
что это настоящий шипокрыл?–
Мне очень важно слышать ваше мненье
Язон у горожан тогда спросил».
«Он настоящий! Слышу запах яда!–
воскликнул Бруччо. С первого же взгляда
определил я это существо –
смертельное по сути естество»!
«Итак, здесь перед нами настоящий,
смертельно ядовитый шипокрыл.
Желаю я, чтоб опыт предстоящий
гипотезу мою вам подтвердил.–
сказал Язон.– А опыт мой несложен.
Но результат желаемый возможен.
Прошу, чтоб горожанин, кто-нибудь,
проделал роковой короткий путь
и к шипокрылу мирно прикоснулся,
как это Нака делает при вас».
Все четверо невольно встрепенулись,
отпрянули, не отрывая глаз
от шипокрыла: он же ядовитый!
Кто прикоснётся, быть тому убитым!
Нам никогда не подружиться с ним.
Закон Природы свят и нерушим!
«Нет, мы не можем,– прошептала Мета.–
А этот человек живёт в лесу.
Он сам, как зверь, звериные секреты
они в себе с рождения несут.
Но, чтобы мы»… Язон не дал закончить,
чтоб Мета не успела опорочить
говоруна и весь лесной народ,
не ждал, пока до Наксы смысл дойдёт,
гора её нелепых оскорблений.
«Нет! Можете и вы! И в этом суть
Об этом звере измените мненье.
Попробуйте расслаблено вздохнуть:
атак не ждите, ненависть уймите,
за безобидный тип его примите
с другой планеты, мирный и простой,
хоть он, отнюдь, не блещет красотой»…
«Но это шипокрыл!– вскричала Мета.
А Бруччо тихо двинулся вперёд,
на смерть за получением ответа,
с надеждою, что всё же пронесёт.
От зверя Бруччо не отводит взгляда.
Вот подошёл и стал почти что рядом.
А тот расправил крылья и шипит,
яд на когтях, ужасный, грозный вид.
Но странно – больше зверь не шелохнулся.
А Бруччо поднял руку. Подержал,
легонько головы его коснулся
и руку так же медленно убрал.
А шипокрыл сидел себе спокойно.
И Бруччо отошёл вполне достойно
«Но, как ты это сделал? Объясни.–
спросила Мета. Бруччо, как во сне,
на руку посмотрел, сказал не скоро:
«Как прикоснулся? Думал я о нём,,
что он макет от наших тренажёров,
а больше и не думал ни о чём.–
На руку посмотрел и содрогнулся.
Всё осознал, Вновь к Наксе повернулся,–
Но это ядовитый шипокрыл!
Он не напал, меня не укусил!
Инопланетчик прав на сто процентов!
С начала до конца во всём он прав»!
Тогда решил и Керк к эксперименту
немедля подключиться. Честный нрав!
Пошёл, едва переставляя ноги.
Весь был в поту, преодолел тревогу,
вообразил себе на нужный лад,
что там зверёк, которому он рад.
И без последствий прикоснулся к зверю.
За ним и Мета тоже собралась.
Она шептала: «Верю, точно верю»…
Но не смогла. Попытка сорвалась.
Лишь стала подходить, окаменела.
Преодолеть свой ужас не сумела.
«Я не могу себя переломить.
Всё поняла, но с этим мне и жить»!
Лишь горожане к Скопу обратились,
он заорал, что здесь сплошной обман.
«Тут своего корчевщики добились
и напустили нам в мозги туман»!
Он бросился на них: «Громите гадов»!
И был на месте оглушён прикладом.
Пирряне же прозрели наконец.
Таков был нападения венец!
«Но, что теперь?– спросила в воздух Мета.
У визифонов тысячи пиррян,
что вместе с нею жаждали ответа.
Что дальше, и каков разумный план?