Сэр Персиант Индийский их заметил
Во время объяснений меж собой.
Послал узнать приехал ли с приветом
Тот стройный рыцарь, или же с войной.
А сэр Бомейн ответил: «Как захочет
Твой господин, хоть днём, хоть ночью»!
«Ах, так! – сказал сэр Персиант на это,–
Тогда мы будем биться до конца»!
И облачаясь, бормотал при этом:
«Я проучу надменного юнца»!
В своих доспехах чистого индиго
Против Бомейна выехал он лихо,
Не открывая перед ним лица.
Увидев это, изготовясь к бою,
Бомейн ему навстречу полетел.
Что мочи сшиблись, как гора с горою.
И вот печальный рыцарский удел:
Их кони наземь рухнули. Они
Под лошадьми в траве погребены.
Их копья разлетелись на три части,
В глазах темно, в ушах стихает гром.
А ноги в стременах, в их цепкой власти,
И ухватиться не за что кругом.
Но вот ценой уменья и усилий,
Освободившись от стремян, вскочили.
И каждый и с мечом, и со щитом.
Могучими ударами без счёта
Обменивались несколько часов.
Рубили снизу, сверху и с налёта.
И каждый сбить противника готов.
Их панцири иссечены. Щиты?
В них ни следа от прежней красоты.
Но сэр Бомейн нашёл одно мгновенье:
Нанёс удар, когда лишившись сил,
Его противник уступил в сраженье.
Он рану в бок тот час же получил.
Но продолжал по-рыцарски сражаться.
Он отступал, но не желал сдаваться.
А сэр Бомейн по шлему угодил.
Сэр Персиант ничком на землю ухнул,
А сэр Бомейн немедля подскочил.
И на него, как коршун, сверху рухнул,
Ему завязки шлема распустил:
Без шлема проще голову срубить.
И меч вознёс, чтоб рыцаря убить.
Но в этот миг подъехала девица
За сэра Персианта умолять.
Минута страха, словно вечность длится.
«Я рыцаря не стану убивать!–
Промолвил сэр Бомейн Прекраснорукий
И на ноги вскочил с того упруго.–
Хочу ему удачи пожелать!
Прежалостно бы было, чтобы рыцарь,
Столь благородный должен был уйти»!
«О, грамерси! Ведь это мне не снится?
И жизнь свою могу вновь обрасти? –
Сказал сэр Персиант. – Что ж ясно мне
Что это вы убили в тишине
У Чёрного боярышника брата!
Да Чёрный Рыцарь вами был сражён!
Зелёный Рыцарь! Вам он не преграда.
Он вслед за Чёрным вами поражён!
И третий брат мой – славный Рыцарь Красный
Был побеждён, как первых два прекрасных!
Теперь вам, знаю, верно служит он.
И вот сейчас вы снова победили!
Вот что готов в угоду сделать вам:
Даю присягу – где б вы ни бродили,
По вашему приказу будем там.
Я с сотней верных рыцарей моих
Примчусь по зову вашему, как вихрь»!
Потом в шатре у сэра Персианта
Отведали они чудесных яств.
Под звуки песен старых музыкантов,
Бокалы наполняли им не раз.
Сэр Персиант Бомейна удостоил,
На отдых лично проводив в покои.
И сладкий сон его коснулся глаз.
Тогда сэр Персиант призвал в покои
Прекрасную и девственную дочь.
Он повелел ей.… О, ничто иное,
Как лечь с Бомейном рядом в эту ночь.
Отцовское благословенье дал
И очень строго деве приказал:
«Его движеньем резким не вспугните,
В объятья заключите вы его
И нежно поцелуйте, обнимите,
Свободно допуская до всего.
И всё, как повелел вам совершите.
Коль вы моей любовью дорожите,
Как роза вы откройтесь для него»!
Дочь Персианта так и поступила:
Разделась тихо. Вот лежат вдвоём.
Она его безмерно удивила,
Когда, проснувшись, увидал её.
«Вы кто? – Спросил Бомейн, – Вам сколько лет»?
«Дочь сэра Персианта, – был ответ, –
По повелению отца я с вами.
Исполнилось мне восемнадцать лет».
«Скажите, вы девица или дама?
Вы замужем, или супруга нет»?
«Я девственница, – был ответ смущённый».
«Спаси меня Господь, чтоб увлечённый
Оставил я в сем доме грязный след!
Я вас прошу, любезная девица,
Покиньте ложе, или встану я»!
«Но просьба, чтоб была я с вами, рыцарь,
Была отцова, вовсе не моя»!
«Увы! –Промолвил грустно сэр Бомейн,–
Позор для чести рыцарской моей,
Когда б бездумно причинил бесчестье
Я вашему отцу в тревожный час.
Отправить вас к нему – есть дело чести!
Вы так прекрасны! Отпускаю вас»!
Поцеловал её, и вышла дева,
Как свергнутая с трона королева.
И выслушал отец её рассказ.
«Кто б ни был он, – сэр Персиант подумал, –
Но он из благороднейших мужей»!
А ночь легко к утру пришла, без шума.
И замок жизнью вновь зажил своей.
А утром отдохнувший сэр Бомейн
Был на обедне с дамою своей.
Затем неспешно голод утолили,
А там и час прощания настал.
«Вы рыцаря с собою взять решили?–
Сэр Персиант девицу вопрошал.
«Да, рыцарь отправляется со мною,
Там ждёт его опасность, я не скрою.
Но он и сам заранее всё знал.
Ведь к Замку он Угроз со мною едет.
Осаду терпит в нём моя сестра.
А сэр Бомейн мечтает о победе
Над рыцарем, который сеет страх»!
«А-а! Знаю кто, – сказал сэр Персиант, –
Творить бесчестье у него талант!
То Красный Рыцарь Красного же Поля.
Свирепый, самый подлый из людей!
Ведёт его по свету злая воля.
К тому же сила в нём семи мужей!
Спаси вас Бог от рук его ужасных!
Вы, сэр Бомейн, юны, порывы ясны!
Вы безрассудны в храбрости своей!
Но Красный Рыцарь утесняет даму,
Прекраснее её в округе нет!
И осаждает замок он упрямо
Довольно долго – более двух лет!
Он много раз сумел бы замок взять,
Но медлит наступленье начинать.
Всё потому, что ждёт в округе сельской,
Что замок дамы защищать придёт
Сам сэр Тристрам, сэр Ламорак Уэльский,
А может быть и сам сэр Ланселот.
Мечтает он о поединке с ними –
Врагами неизбывными своими,
И как паук, не торопясь, их ждёт.
А с вами рядом, сэр Бомейн, сестрица
Хозяйки замка этого – Угроз!
Вы Лионетта, милая девица?
Вас помню с детства, помоги Христос»!
Да, сэр, всё верно. Так меня зовут.
Я Лионетта перед вами тут,
А Лионесса в замке там страдает!
И о защитнике, о рыцаре своём
Моя сестра и госпожа мечтает
Уже два года по ночам и днём»!
«Посмотрите, как с варваром я справлюсь,–
Воскликнул сэр Бомейн, – Я с ним расправлюсь,
Хоть знаю – этот бой – игра с огнём»!
«Сэр, – говорит девица Лионетта, –
За юношу прошу вас всей душой
Пусть, прежде, чем в бою сразится этом
И подвиг в жизни совершит большой,
Вы посвятите в рыцари его.
Я знаю, это важно для него»!
«О, я готов! Прекрасное решенье! –
Сказал сэр Персиант, – Лишь только он
Принять согласен будет посвященье.
Такое позволяет наш закон.
Конечно, рыцарь я не очень знатный,
Но в Орден Рыцарский ввести отрадно.
И в этом вижу я большой резон».
«Сэр, – отвечал Бомейн, – душа открыта,
Но рыцарство я ранее обрёл.
Сэр Ланселот Озёрный прежде скрытно
В дом рыцарский в лесу меня возвёл».
Сэр Персинант воскликнул: «Красота!
Такое посвящение – мечта!
Сэр Ланселот Озёрный, без сомненья,
Главою рыцарства считается у нас.
И общее идёт по свету мненье –
Три рыцаря главенствуют сейчас:
Сэр Ланселот Озёрный благородный
И сэр Тристрам Лионский – дух свободный,
Сэр Ламорак Уэльский – верный глаз!
Они славнейшие, но есть другие.
Вот благородный рыцарь сэр Сафир,
Сэр Бор, сэр Бламур Ганские. Иные –
Сэр Персиваль Уэльский, мой кумир!
Есть много благородных, но у них
Нет славы в мире, как у тех троих!
А потому, пусть Бог пошлёт удачу
В сраженье вашем с рыцарем – врагом!
Я верю – будет так, и не иначе,
И Красный Рыцарь будет побеждён!
И ваша слава полетит всё шире –
Вы станете четвёртым в Божьем мире,
И вашу доблесть будет славить он»!
«Сэр, – отвечал Бомейн, – мне б так хотелось
Там рыцарскую славу обрести
И имя доброе добыть за смелость.
Я молод и победы впереди.
Но, думаю, вам мой известен род.
От истинных баронов он идёт.
И, если обещаете мне в тайне
Хранить достойно то, что расскажу,
Я вам представлюсь, до поры, лишь тайно.
Свой род и имя тотчас доложу».
«Секрет не выдам, твёрдо обещаю!
Со мной умрёт всё, что от вас узнаю»!
«Так знайте же, я сыном прихожусь
Оркнеи королю. Я там родился.
Сэр Лот король Оркнейский – мой отец.
Когда-то он в Моргаузу влюбился.
Она пошла в Оркнею под венец.
Моргауза – моя родная мать.
Король Артур – мой дядя, нужно знать.
Я братьев замечательных имею.
Ведь сэр Гавейн – мой славный старший брат.
Сэр Агравейн, сэр Гахерис… Я смею
Их доблестными рыцарями звать.
Но до сих пор ни сам король не знает,
Ни сэр Гавейн того не понимает.
Родство своё хочу пока скрывать…
******************************
Вверх