Девица и уехать не успела,
Как перед королём Бомейн предстал.
«Двенадцать месяцев, как ветер пролетело,
Что я при кухне вашей состоял, –
Сказал он королю, – И час пришёл,
Чтоб снова ваши милости обрёл,
Из тех, что обещали прошлым летом.
Теперь две эти милости прошу,
Поскольку вы верны своим обетам.
Мечту о них, весь год в душе ношу»!
«Так спрашивайте их. За вами дело, –
Сказал король Артур, – Просите смело!
Клянусь душой, все просьбы разрешу»!
«Тогда, король, вот первое желанье, –
Сказал Бомейн, – Прошу мне поручить
Девицы этой выполнить заданье –
Её сестру от ига оградить».
«На подвиг я согласие даю, –
Сказал король, – Проверь себя в бою»!
«Второе, сэр, о чём вас попрошу я:
Пусть вслед за мной из замка поспешит
Сэр Ланселот Озёрный. Не рискуя,
Пусть в рыцари меня он посвятит,
Когда я попрошу о посвященье.
Лишь только от него благословенье,
Хочу принять. Пусть он обряд свершит»!
«Исполню всё, как обещал сначала, –
Сказал король,– Всё будет, как сказал»!
«Тьфу на тебя!, – девица тут вскричала, –
Из рыцарей никто не пожелал
Отправиться со мной, в беду не вник.
Один лишь этот кухонный мужик»!
Девица эта сильно рассердилась,
На лошадь села и из замка вон.
Но тут к Бомейну карлик - паж явился
Со славным снаряженьем для него.
И вот предстал он в полном облаченье.
Вокруг сплошной восторг и удивленье:
Прекрасней не видали никого!
Бомейн же, не смутившись ни на йоту,
Простился с королём, и от души
С Гавейном грустным, сэром Ланселотом.
Последнего просил, чтоб вслед спешил.
Сел на коня и вихрем полетел.
Как отъезжал он полный двор глядел.
Прекрасный конь, плащ золотой парчовый
Доспехов сталь мерцает под покровом.
Копьё и щит? Он брать их не хотел…
Сэр Кэй сказал: «Пожалуй, в путь я двину
Вслед за моим кухонным мужиком.
И посмотрю: признает господина
Во мне он в новом облике своём»?
«Не нужно так, – сказал сэр Ланселот,–
Уж лучше отмените свой поход»!
Но нет! Сэр Кэй недолго снаряжался:
Взял щит, копьё и бодро поскакал.
И в тот момент с Бомейном поравнялся,
Когда девицу сам Бомейн нагнал.
И закричал сэр Кэй: «Прекраснорукий,
Ты, сэр, не признаёшь меня в разлуке?
Не слишком ли так быстро гордым стал»!
Поворотил коня Бомейн. Узнал он,
Того, кто насмехался целый год.
«Да нет, – сказал он, – времени немало
Провёл я под крылом твоих забот.
Вы низкий царедворец, вы скупой,
Вы рыцарь недостойный и плохой».
Упёр сэр Кэй копьё в упор седельный
И бросился, желая поразить.
Но отразил мечом удар смертельный
Бомейн, и сбоку меч успел вонзить.
Сэр Кэй на землю замертво свалился.
Бомейн сошёл с коня, вооружился,
Забрав себе копьё и добрый щит.
Затем сел на коня и дальше едет.
Сэр Ланселот всё это видел сам.
Девица тоже. При его победе
Она стояла на дороге там.
А карлик сел на Кэева коня,
И скачет вслед при ярком свете дня.
Сэр Ланселот Бомейна догоняет
И хочет о намереньях узнать.
А тот ему сразиться предлагает,
И просит бой немедля начинать.
Вот изготовились они и – сшибка!
Но каждый всё проделал без ошибки!
И оба на земле они лежат.
Сэр Ланселот поднялся и Бомейну
Помог освободиться из стремян.
Тот щит отбросив, пеший бой затеял,
Мечом разит, от боя словно пьян!
Два диких вепря менее грозны,
Чем рыцарства отважные сыны!
Они кололи, били, отступали,
И снова нападали целый час.
Сэр Ланселот всё чаще замечает,
Бомейн его сильнее в этот раз!
По силе великан он, а не рыцарь.
Подобный бой не может долго длиться.
Он может опозориться сейчас!
И он сказал: «Так яростно не бейся!
У нас с тобой для ссоры нет причин!
Закончить можно бой. Теперь развейся.
Запомни – ты на свете не один»!
«Но мне себя хотелось испытать.
И вашу мощь приятно ощущать, –
Сказал Бомейн, – А зла вы не держите!
Признаюсь честно: в этот бой вносил
Я, господин мой, вы уж не взыщите,
Лишь только часть своих природных сил».
«Во имя Господа! Клянусь душою
Ведь всею силой, самою большою,
Держался и тебе не уступил! –
Сказал сэр Ланселот.– Узнать ты должен:
Никто тебя не сможет одолеть!
Нет рыцаря того, который сможет
В бою с тобою не увидеть смерть»!
«Вы думаете, сэр, назло врагу,
Стать настоящим рыцарем смогу»?
«Всегда сражайся, как сейчас со мною,–
Сказал сэр Ланселот ему в ответ,–
И буду я всегда душой с тобою,
И поручусь, и добрый дам совет»!
«Тогда, вас умоляю, посвятите
Меня вы в Орден Рыцарский! Примите
В святой союз – добра и чести свет»!
«Но, сэр, тогда должны назвать вы имя
И мне открыть родительский свой род! –
Сказал сэр Ланселот.– Клянусь святыми,
Что дальше ваша тайна не пойдёт».
«Да, сэр, не открывайте никому!
А род и имя вам я назову»!
«Клянусь я жизнью: сохраню я тайну,
Пока вы сами будете скрывать! –
Сказал сэр Ланселот. – Всё будет втайне.
Но, кто скажите ваш отец, кто мать»?
«Зовут меня сэр Гарет – брат Гавейна
С отцовской, материнской стороны.
При королеве – бабушке Игрейне,
Мы в царстве Лота были рождены.
Моргауза – родная наша мать –
Сестра Артура. Что ещё сказать»?
«Вы по душе, мне ближе, сэр, чем прежде!
Воскликнул Ланселот. – Казалось мне,
Что вы не за едой пришли, в надежде
Добыть кусок в богатой стороне.
Но при дворе вы целый год прожили,
И Круглый Стол душою полюбили.
И к рыцарству готовы вы вполне»!
И посвятил сэр Ланселот Озёрный
Гарета в Орден Рыцарей святой.
А сэр Гарет просил его упорно
За ним не ехать за девицей той.
И поскакал сэр Ланселот назад.
На сэра Кэя обратил он взгляд.
Того домой немедля возвратили.
Его едва от гибели спасли.
Над ним все, насмехаясь, говорили:
«Держался бы от юношей вдали!
Нам невдомек, какого они роду.
Но ведь гласит: коли не знаешь броду,
Не суйся в воду, но держись земли»!
На этом мы оставим сэра Кэя
И поглядим, что делает Бомейн.
Нагнал он деву, лошадь не жалея.
Но только лишь он поравнялся с ней,
Как говорит она: «Зачем ты здесь?
Какая удивительная спесь!
Ведь кухней от тебя разит за милю!
И платье сальное и грязное твоё!
Ты думаешь, коль рыцаря убил ты,
Получишь одобрение моё?
Ведь ты убил случайно и коварно!
Мужик ты грязный, кухонный, бездарный!
Вращать вертела – ремесло твоё»!
«Напрасно, благородная девица, –
Ей сэр Бомейн с улыбкой отвечал, –
Вы на меня изволите сердиться.
Меня на подвиг сам король послал!
И до конца его я доведу.
Исполню, или смерть свою найду»!
«Тьфу на тебя! Да ты мужлан немытый!
Вовек не справишься с заданием таким!
Вот встретишься ты с рыцарем сердитым –
Умрёшь от страха от свиданья с ним»!
«А это, – отвечал он,– как уж выйдет.
Меня, надеюсь, слишком не обидит
Тот рыцарь небрежением своим»?
Они в лесу. И видят им навстречу
Испуганный несётся человек.
А из его несвязной громкой речи
Понятно, что свершил он свой побег
С поляны, на которой господин
В руках шести воров совсем один.
Они его верёвками связали
И, может быть, теперь хотят убить!
«Мой господин откупится едва ли!
И некому помочь и защитить»!
«Веди меня туда, да поскорее, –
Промолвил сэр Бомейн,– Тогда успею
Злодейство это в корне прекратить»!
Из леса на лужайку выезжают,
А там ворьё над рыцарем стоит.
Угрозой жизни, что-то вымогают,
А он в траве, спеленатый лежит.
И сэр Бомейн на них коня пустил
И насмерть одного из них сразил.
Затем второго. Третьего догнал он
И голову отсёк на всём скаку.
За остальными вслед, подняв забрало,
Летит. Но эти трое на лугу
С мечами на него оборотились.
Но, нет. Недолго с ним они рубились.
Лежат мертвы на покрасневшем мху.
Тут рыцаря Бомейн освобождает.
И тот встаёт, его благодарит.
В свой замок для награды приглашает.
Дары ему богатые сулит.
«Любезный сэр, – Бомейн ему сказал, –
Ведь лишь сегодня рыцарем я стал!
И мне нужна лишь Божия награда.
К тому же за девицей еду я.
Спасенье ваше для меня отрада.
Но служба впереди ещё моя»!
И поскакал он догонять девицу.
Его, завидев, та открыто злится,
Спесивой неприязни не тая:
«Прочь убирайся! Кухней весь пропах ты!
Считаешь, благодарна я судьбе
За то, что сделал ты, дрожа от страха?
Недобрый случай там помог тебе!
Но погоди! Увидишь ты такое,
Что повернёшь коня, сбежишь от боя»!
Но к ним подъехал рыцарь тот спасённый.
Заночевать ей в замке предложил.
Была девица слишком утомлённой
И согласилась: ехать нет уж сил,
Приём им в замке щедрый был оказан.
Бомейну жизнью рыцарь был обязан.
И он за стол их вместе усадил.
«Какой позор! Вы, рыцарь неучтивы,–
Девица с возмущеньем говорит.–
Вот кухонный прислужник всем на диво,
Здесь, за столом против меня сидит!
Девица я высокого рожденья
И требую хоть каплю уваженья»!
Хозяин-рыцарь очень устыдился.
Бомейна усадил за стол другой,
Но сам к нему за стол переместился.
И долго говорили меж собой.
Весь вечер сладко ели, ночь проспали.
Наутро отдохнувшими все встали.
Им небосвод открылся голубой.
****************************