Павел на суде Феста требует суда кесарева; Дело Павла представлено Фестом Агриппе; Начало разбора дела царём Агриппой.
На третий день прибытия, Фест в Иерусалим
отправился, свою Кесарию оставив.
В столице же тотчас для пышной встречи с ним
элита Иудейская предстала.
Первосвященник, родовая знать
себя стремятся выгодней подать.
Все обратились с жалобой к нему:
просили Павла привести в тюрьму
и в Иерусалиме осудить,
а помышляли здесь его убить.
Но Фест сказал: «В Кесарии сей Павел.
Под стражей он. Мой суд там буду править!
А те, кто может, пусть идут в Кесарию со мной.
И, если, что-то есть за человеком этим,
пусть обвиняют твёрдою рукой
его в любых делах, что есть на свете»!
Дней девять-десять Фест в столице был,
затем в Кесарию со свитой укатил.
Приехав, сел на место для суда
и Павла приказал вести туда.
А обвинители пред Павлом в ряд,
пришедшие в Кесарию, стоят.
Ни времени, ни силы не жалея,
его винят в ужасном Иудеи.
Но ни одно из тяжких обвинений доказать
никто из них не мог – неправду не докажешь!
А Павлу им в ответ осталось лишь сказать:
«Когда поступков нет – словами не покажешь!
Закон я Иудейский не предал,
и Божий храм святой не осквернял,
слов против кесаря не говорил
и разных беспорядков не творил».
В угоду Иудеям, Фест спросил:
«Не хочешь ли, чтоб я тебя судил
по строгости закона вместе с ними
не здесь, а в стольном Иерусалиме»?
На это Павел отвечал: «О, нет! Ведь я стою
пред кесаря судом, где мне и быть судимым!
А Иудеев, здесь я на своём стою,
не обижал я зримо, иль незримо,
как сам ты это знаешь хорошо.
Но, если в чём-то в малом ли, в большом
я виноват и смерть мне угрожает,
за то, о чём сейчас никто не знает,
то я готов сей приговор принять.
Но ежели не смогут доказать
придуманные ими преступленья,
то требую законного решенья:
Никто не может им меня отдать, оставить тут,
Я кесарева требую суда. Имею право.
Я римский гражданин, и верю – римский суд
услышав этот иск, поступит здраво».
С советниками Фест поговорил
и свой вердикт немедля объявил:
«Потребовал ты кесаря суда?
Получишь! Отведут тебя туда»!
Апостол Павел думал в этот час
о миссии невидимой для глаз:
о Господе свидетельствовать в Риме,
нести римлянам Иисуса имя.
А в эти дни приехал к Фесту Иудейский царь.
Агриппа Ирод был с сестрою Вереникой.1
Поздравить Феста, как всегда водилось встарь,
им должно с назначением великим.
И много дней в Кесарии они.
И Фест царю однажды говорит:
«Хочу тебе я дело предложить.
Оно тут без движения лежит.
Мне Феликс заключённого отдал,
который пред его судом предстал.
Но в деле Павла он не разобрался
и заключённый в крепости остался.
В те дни, когда придя, я в Иерусалиме был,
старшины Иудейские ко мне явились.
и требовали, чтоб его я осудил,
но с жалобой неясной обратились.
Я отвечал им, что у Римлян нет
обыкновенья выдавать на смерть
кого-нибудь, пока не обвинят
его в лицо. Но обвинений ряд
имеет право опровергнуть он
когда несправедливо обвинён.
Получит для защиты он свободу.
Такой закон у римского народа.
Но, только, ни одно из обвинений мне они,
из тех, что я предполагал, не изложили.2
Лишь только споры с ним, что в наши дни
жив некто Иисус, которого убили.
О Богопочитании своём
был спор у них в присутствии моём.
Я вижу – этот спор не разрешим.
Не хочет ли он в Иерусалим, –
спросил я Павла, чтоб судится там,
но он сказал: «Душа моя чиста.
Пусть кесарю на суд меня представят,
а до суда в претории оставят».
И я у нас держу его под стражей до тех пор,
пока отправлю к кесарю от распрей местных».
– У Иудеев с ним был очень важный спор, –
сказал Агриппа, – Это интересно. –
– Так завтра же услышишь ты его, –
ответил Фест, – Не скроет ничего. –
Настало утро. И сошли во двор
Агриппа с Вереникой на простор.
По плиткам с важной пышностью прошлись,
в судебную палату поднялись.
Там тысяченачальники их ждали,
туда персон значительных созвали.
И вот, по приказанью Феста, Павел введен был.
Тогда, поднявшись, Фест собранью поклонился:
«Агриппа царь, мужи, прошу, чтоб обратил
вниманье каждый на того, кто появился.
Вы в этом зале видите его,
поскольку Иудеи на него
воздвигли обвинений страшных сеть.
По их суду он должен умереть.
Но я не вижу, что он мог свершить,
чтоб приговор смертельный объявить.
Он сам суда у Августа желает.
И к Августу его я посылаю.
Но верного доселе не имею ничего,
не знаю, что писать, какого типа?
Поэтому, пред вами я привёл его,
особо, пред тобою, царь Агриппа.
Рассмотрите и скажите вы мне,
что стало ясно о его вине.
Тогда о ней смогу я написать,
при нём письмо в столицу отослать.
Ведь узника нельзя без обвиненья
отправить для судебного решенья.
***********************************
1."Царь Агриппа..." Это был Ирод Агриппа II-й, последний царь из фамилии Иродовой. Он был сын Ирода Агриппы I-го, правнук Ирода I-го, брат Друзиллы - жены бывшего прокуратора Феликса. Воспитывался при дворе римского императора Клавдия, который, вскоре после смерти отца его, дал ему во владение Халкис (в Сирии), а через четыре года (около 53 г. по Р. X. ) вместо него - прежнюю тетрархию Филиппа и тетрархию Писания с титулом царя и полномочием - иметь попечение и надзор за храмом Иерусалимским и избирать первосвященников Иерусалимских.
Вереника - родная сестра Агриппы, бывшая сперва в замужестве за дядей своим Иродом, правителем Халкиса, потом по смерти его жившая с вышеупомянутым братом своим, как полагали, в беззаконной связи (Флав., Археол. XX:7, 3), потом вышедшая за киликийского царя Полемона (там же, 7, 5) и, наконец, бывшая в обладании Веспасиана и Тита.
2."Ни одного из обвинений, какие я предполагал", судя по настойчивости и озлоблению обвинителей, особенно обвинений политического характера. Единственное такого рода обвинение было настолько несерьезно и главное - бездоказательно, как и все остальные, что слова прокуратура равносильны полному оправданию обвиняемого.