Глава восьмая Марс

Синели, словно море грозовое,
бездонные над ними небеса.
Пылающее солнце золотое
светило беспощадно им в глаза.
Покалывало грудь. В висках стучало.
Был воздух сух и свеж. Легко дышалось.
Полётом утомлённый аппарат,
прижался к почве – лучшей из наград.

Оранжевая плоская равнина
простёрлась, упираясь в горизонт.
И кактусы колючие в долине
стоят рядами – бесконечный фронт.
Лось с Гусевым сначала осмотрелись.
Потом узнать побольше захотелось.
Они пошли долиной на Восток.
Сухой им веял в спину ветерок.

И было им легко необычайно
шагать по почве вязкой, как песок.
Коснулся Гусев кактуса случайно,
а тот мгновенно выбросил росток
и потянулся, чтоб руки коснуться.
Но Гусев моментально увернулся
и пнул в ответ растение ногой:
«Ах, погань! Рассчитаюсь я с тобой»!

И тот в песок колючками вонзившись,
упал, стал извиваться, как живой.
Шли дальше. И немного утомившись,
решили возвращаться стороной.
Вдруг Лось остановился и воскликнул:
«К картине этой глаз уже привыкнул.
Но до конца картина не ясна:
Глядите – почва! Вспахана она»!

Действительно, теперь видны им ясно
и борозды, и кактусов ряды.
Вокруг поля распаханы прекрасно –
работ разумных явные следы.
Прошли два шага, и наткнулся Лосев
на камень у песчаного откоса.
В него из бронзы вделано кольцо.
В кольце канат с растрепанным концом.

«Что, Александр Иваныч, есть догадки?–
у Гусева спросил весёлый Лось.–
Зачем кольцо»? «Кругом одни загадки,–
ответил Гусев,– Мне не довелось
копаться в марсианских огородах».
«Так вот, мой друг, здесь раньше были воды!
Кольцо затем, чтоб бакен привязать.
Он нужен, чтоб фарватер указать!

Здесь высохший канал. Гляди – ракушки».
«Хреново здесь с водой, как погляжу–
ответил Гусев,– Здорово засушен
весь этот Марс, я прямо вам скажу»!
И вот откос открылся белый, белый.
Из твёрдых плит, сиявших, как из мела.
За ним равнина – без деревьев степь
На горизонте – гор неровных цепь.

«Вернуться нужно нам. Поесть, напиться,–
промолвил Гусев,– Ни души тут нет».
Сошли с откоса, чтобы возвратиться.
Струило солнце свой горячий свет.
Пошли назад и сразу заблудились.
И долго среди кактусов бродили.
Тут Гусев вскрикнул: «Вот он! Ну-ка, стой»!
И маузер из кобуры долой!

«Кому кричите?– Лось остановился.
«Вон аппарат на солнышке блестит»…
«Да, вижу, вижу,– тотчас оживился.
«А рядом, чуть правее, кто сидит»?
И оба побежали к аппарату.
А существо, что там сидело рядом,
запрыгало меж кактусами вдруг
и взмыло, описав над ними круг.

Большие перепончатые крылья
его легко по воздуху несли.
И Гусев без особого усилья
на мушку насадил его с земли.
Но Лось тяжёлый револьвер у друга
тотчас же выбил, подскочив упруго:
«С ума сошёл! Ведь марсианин он!
И ты, как гость, в его явился дом»!

Закинув голову и рот раскрывши,
глядел герой гражданской в вышину.
В кубово-синем небе, воспаривши,
кружило, нарушая тишину
приятным треском странной формы крыльев,
земную сказку, сделав новой былью,
какое-то большое существо.
И Лось тотчас приветствовал его.

Достав платок, махать им начал птице.
«Мстислав Сергеич, как бы он – того,
в нас не шарахнул сверху. Всё кружится,–
промолвил Гусев,– Я бы снял его»!
Большая птица, между тем, снижалась
и, как с горы на санках, приближалась.
Теперь всё ясно: это человек!
«У нас такого не было вовек!–

воскликнул Гусев! Всадник в аппарате
взмыл снова вверх, проделав сложный финт.
Он был в очках. За жёлтой курткой сзади
сверкали крылья и воздушный винт.
Хвост за седлом – устройство непростое.
Весь аппарат, как существо живое:
подвижен, гибок, неказист на вид,
но волей седока стрелой летит.

Вот он нырнул, прошёл у самой пашни.
Седок был в шапке, схожей на яйцо.
Он что-то им кричал. Кривилось в раже
его кирпичноцветное лицо.
Затем вблизи от них он сел на поле.
Он был как человек. Он не доволен.
На кактусы поломанные он
указывал, угрюм и возмущён.

«Кончай орать! Катись к нам – не обидим!–
ему весёлый Гусев прокричал.
«Молчите! Сядем наземь. Там увидим,–
его призывы!– Лось его унял.
И оба на горячий грунт уселись.
Они на марсианина глядели.
И Лось стал жесты делать: слал он весть,
что очень нужно им и пить, и есть.

И марсианин поглядел немного.
Потом сердито пальцем погрозил.
Достал мешок, ещё раз глянул строго,
швырнул мешок и вновь в седло вскочил.
Затем на высоту кругами взвился,
а вскоре он за горизонтом скрылся.
Открыв мешок, нашли коробок пару
и с жидкостью сосуд, потёртый, старый.

В коробке студенистые кусочки,
в другой из них – пахучее желе.
Понюхал Гусев: «Всё. На этом точка!
Такого мы не держим на столе»!
Корзину он принёс из аппарата
«Вот здесь у нас в достатке всё, что надо»!
Немедля Гусев запалил костёр,
достал консервы. Нож его остёр

Открыл жестянки. Мясо – солонина.
Поели жадно. Голод нестерпим.
Но всё путём. Консервы из свинины
деликатесы заменили им.
«Мстилав Сергеич, как насчёт запивки?
Ведь фляга марсианской есть наливки!
Отравимся? А может, пронесёт»?
Зубами вынул пробку и – вперёд!

Попробовал питьё и смачно сплюнул:
«Пить можно.– Отхлебнул большой глоток
и фляжку Лосю прямо в руку сунул:
«Попробуйте! Что виноградный сок»!
И пробуя, сначала пригубили.
Потом вдвоём полфляги осушили.
А жидкость сладковатая была
И сила в ней могучая жила.

Поднялся Лось и сладко потянулся.
Ему приятно, странно и легко
под этим небом. Словно окунулся
в жизнь новую, безмерно далеко
от всех земных печалей и свершений,
от всех забот, потерь и откровений.
Как будто грозный звёздный океан
пронёс его на волю сквозь туман.

А Гусев в аппарат отнёс корзину
и люк снаружи плотно завинтил.
Картуз линялый на затылок сдвинул:
«А мне не жаль, что с вами укатил»!
До вечера бродить они решили
по берегу, вдоль всех его извилин,
оранжевой равниной, по холмам –
разведать, что откроется им там.

Они пошли меж кактусов по полю.
Там в зарослях береговой откос.
Приятно и легко шагать на воле.
Но Лось вдруг стал. Как будто в почву врос!
Почувствовал он в зарослях движенье.
Его пронизал холод омерзенья.
Ни шелохнуться, ни бежать назад…
Большие лошадиные глаза

из зарослей глядели с лютой злобой.
Полуприкрыты веками они.
Такого моря ярости утробной
он не встречал нигде в былые дни.
«Вы что?– промолвил Гусев.– И тотчас
увидел в листьях пару жутких глаз.
Не долго думал: маузер и выстрел.
Успел заметить – убегает быстро

паук на бурых лапах, полосатый,
огромный, жирный. Выстрелил опять.
Застряла пуля в чудище мохнатом.
Под землю удалось ему сбежать…

Вверх

© Леонид Михелев 2012; дизайн вебсайта design4music.org