Глава тридцать первая Лабиринт царицы Магр

Во мраке продвигались Лось и Гусев
за шагом шаг, не видя ничего.
«Здесь поворот, Мстислав Сергеич»! «Узко»?»
«Размаха рук не хватит моего».
«Постой, опять какие-то колонны»…
Уж третий час по коридорам сонным
они бродили. Где же есть просвет?
Ни фонаря, ни спичек больше нет.

Фонарик Гусев обронил при схватке,
а спички израсходованы все.
Туннели в неизвестном им порядке,
бесследно исчезали в темноте.
– Стой!
– Что?
– Дна нет!– Остановились.
Из глубины провала доносились
то шорохи, то вздохи – не поймёшь
От этих звуков пробирала дрожь.

Они тотчас вернуться захотели.
Но нет пути – шершавая стена.
Найти назад дорогу не сумели,
Их нервы, как звенящая струна.
Плечом к плечу стояли и молчали.
И слушали те вздохи, что звучали
из глубины. «Ну, что, конец пути?–
помолвил Лось. «Нам дальше не пройти,–

ответил Гусев.– Вот она, там дышит».
«Кто дышит? Смерть»? «Чёрт знает, кто там есть?!
Меня давно вопрос о ней колышет,
Мстислав Сергеич, и не только здесь.
Лежал я на возу однажды ночью,
изранен был, и плохо было очень.
А дело в августе, и звёзды в вышине.
Красиво, да тоскливо было мне.

Вошь, думаю, да я. Не всё равно ли?
Вше нужно есть и пить, так точно мне.
Вша хочет долго жить, и я тем более.
Выходит вше и мне один конец!
А звёзд, как проса на небе сияет.
Гляжу и чую – сердце замирает!
Мне показалось, будто жизнь храня,
горят все звёзды те внутри меня!

Нет. Я не вошь. Нет. Как зальюсь слезами.
Да, что такое? Человек – не вошь!
Мой череп расколоть – судите сами,
ужасней преступленья не найдёшь!
Я жить хочу! Здесь, в темноте проклятой,
я не могу! Стоять нам тут не надо»!
«ОНА здесь рядом,– странно Лось сказал.
И Гусев сразу голос не узнал.

И тут же по бесчисленным тоннелям
пронёсся грохот. Задрожал карниз.
На нём земляне устояли еле,
к стене прижавшись, чтоб не рухнуть вниз.
Посыпались во тьму песок и камни,
а волны грохота во тьме угасли.
То был седьмой, уже далёкий взрыв.
Тускуб пол Соацеры им накрыл.

Шуршали камни, падая глубоко.
Всё замерло в кромешной тишине.
И Гусев вдруг заметил ненароком,
что прекратились вздохи в глубине.
Теперь оттуда слышалось шипенье,
шуршанье и какое-то движенье.
Казалось, будто нечто там кипит
и затопить окрестности грозит.

Рванулся Гусев с места, как безумный.
Бежит, раскинув руки, по стене.
«Карниз идёт кругом! Ведь вы же умный!
Чего вы там застыли, как во сне?
Здесь выход должен быть. Чего стоите?
Навстречу мне по стеночке идите!
Мстислав Сергеич! Ручка тут! Ей-ей!
Рубильник я держу в руке своей»!

Раздался ржавый скрип противный, нудный.
И пыльный свет под куполом возник.
За шахтой Лось стоял на кромке скудной
Спиной, руками он к стене приник.
Ладонью заслонил глаза от света.
Затем открыл, чтоб посмотреть на это,
что в шахте шелестело, там внутри.
Рывок к стене. В глазах кошмар горит,

а волосы его стоят сияньем.
Взглянул и Гусев в шахты глубину.
Там словно бурой шкуры колыханье.
во всю кирпичной шахты ширину.
С зловещим шорохом та шкура поднималась.
До края шахты три вершка осталось
Усеяна та шкура под ногами
большими лошадиными глазами,

что на него смотрели не моргая.
И сотни злых, мохнатых, цепких лап…
«Смерть!– Лосев закричал,– Я это знаю»!
То пауки. Развития этап.
Они в глубокой шахте расплодились
и только что от взрыва пробудились.
И прут теперь наверх, чтоб пить и жрать.
Один по краю принялся бежать.

Вход на карниз почти, что с Лосем рядом.
Но тот парализованный стоял.
И Гусев перепрыгнул через шахту,
и рядом с Лосем на карниз упал.
Вскочил и Лося потащил к проходу.
В туннель нырнув, что силы дали ходу!
Под сводом, очень редко, все в пыли
горели, чуть живые, фонари.

Земляне долго шли по коридору,
и вышли в небольшой округлый зал.
Теперь передохнуть им было впору.
А Лось прервал молчанье и сказал:
«Их миллионы там,– и зябко оглянулся,–
Настанет час, и все они проснутся.
Они сильнее их, сильнее нас.
За ними жизнь. Они населят Марс»…

А в центре зала статуя стояла.
Свирепое, заплывшее лицо
царицу Магр здесь путникам являло.
И взгляд глубоких глаз налит свинцом.
Разрушена она. Вокруг обломки
от утвари оставлены потомкам.
Там в глубине отверстия жилищ –
печальным эхом древних пепелищ.

Звездой от залы разошлись туннели.
Куда идти? Какой им выбирать?
Светильник в зале светит еле-еле.
Но Гусев хочет тайну разгадать.
У входов на камнях остатки линий.
Он цвет упрямо ищет тёмно-синий.
И вот победа! Вот широкий вход.
К нему на камне полоса зовёт!

Вошли в туннель. Шли долго. Миновали
горбатый мост через большую щель.
На дне её среди камней валялись
больших машин, невиданных теперь,
суставы и гигантские детали.
Меж серых стен шли по туннелю далее.
Подкашивались ноги. Лось устал.
Он дважды тихим голосом сказал:

«Пустите вы меня, Я здесь прилягу».
Почти не билось сердце, И тоска
настолько обуяла бедолагу,
что он с трудом держал себя в руках.
Лось видел то, откуда нет возврата.
Но воля к жизни говорила: «Надо»!
И вот тащился он полуживой
по сумрачной пустыне вековой.

Вот круто повернул туннель направо.
И Гусев вскрикнул. Перед ними, вдруг,
кубово-синий в бронзовой оправе,
явился неба долгожданный круг.
На нём в снегах и льдах горы вершина.
Столь памятная, дивная картина!
Из лабиринта выбрались тайком
к Тускубовой усадьбе прямиком!

Вверх

© Леонид Михелев 2012; дизайн вебсайта design4music.org